Игорь Николайчук, эксперт Российского института стратегических исследований (РИСИ) для Sputnik
Аналитики американского частного разведывательно-аналитического центра Stratfor в только что вышедшем прогнозе мировой политической ситуации на 2017 год отмечают, что у России есть шанс изменить баланс сил в Евразии в свою пользу. Улучшение международного положения России они связывают в том числе и с тем, что со стороны Запада произошла переоценка связей с некоторыми странами СНГ.
Сегодня Вашингтон, да и Брюссель не прекращают попыток установить плотный контроль над политическими элитами стран среднеазиатской пятерки в целях торможения их дальнейшего сближения с Российской Федерацией. Блокируются устремления к встраиванию обозначенных государств в перспективные евразийские интеграционные проекты. Важная роль при этом отводится стратегической пропаганде как наиболее эффективному и дешевому оружию влияния в современных условиях.
Вместе с тем политологи из многочисленных американских "думающих танков" (из того же Stratfor) ломятся в открытую дверь, выдавая свои прогнозы. Серьезные государственные структуры уже давно высказались по интересующему нас поводу.
Принципиальное значение имеют следующие оценки: "После начала кризиса на Украине в 2014 году Москва удвоила усилия по укреплению своего влияния в Евразии. Вследствие событий на Украине важность процесса наращивания присутствия России в регионе существенно возросла, что определяется желанием гарантировать предотвращение любых попыток смены режимов в бывших советских республиках. Это требуется для ускоренного перехода к многополярному миру, в рамках которого обновленная Россия будет являться бесспорным гегемоном в регионе Евразии. В этой связи Москва будет продолжать стремиться к более широкой региональной интеграции, усиливая давление на соседние государства, чтобы они последовали примеру Армении, Белоруссии, Казахстана и Кыргызстана и присоединились к возглавляемому Москвой Евразийскому экономическому союзу".
Заметим, никаких оценок евразийской интеграции Клэппер не дает, занимая позицию стороннего наблюдателя. За это ему можно простить неизбежный для американских чиновников политический ригоризм — куда же без слов про гегемонию, давление и смену режимов.
Прогноз развития событий в странах Центральной Азии по Клэпперу следующий.
"Указанные страны по-прежнему обеспокоены растущей угрозой экстремизма и нарушения стабильности, особенно в свете сокращения присутствия коалиции в Афганистане. Россия разделяет эти опасения и, вероятно, будет использовать угрозу дестабилизации обстановки в Афганистане для того, чтобы расширить свое участие в решении вопросов безопасности в Центральной Азии. Тем не менее экономические проблемы, вытекающие из низкой эффективности хозяйственного управления, падения цен на сырьевые товары, снижения объемов внешнеторгового оборота, ухудшения условий торговли, падения объема денежных переводов из России, что связано с ослаблением российской экономики, рост этнической напряженности и продолжение практики политических репрессий, вероятно, явятся основными факторами угрозы дестабилизации обстановки в этих странах".
Все ожидаемо. Но если суммировать публичные оценки геостратегической обстановки в странах "среднеазиатского пространства", с учетом того, как она видится высокопоставленным представителям американского разведсообщества, то можно сделать вывод, что эти страны сегодня не рассматриваются как сфера жизненно важных интересов США. При этом практически признается особая роль России в Евразии.
КНР — реальный геополитический игрок в Центральной Азии
Нельзя пройти мимо недавно появившегося обширного доклада двух ведущих американских специалистов по постсоветским странам Евгения Румера и Пола Стронски "Россия, Украина и Евразия спустя четверть века после распада СССР", подготовленного для рабочей группы Фонда Карнеги за международный мир и Чикагского совета по международным делам по вопросам политики США в отношении России, Украины и Евразии.
Румер и Стронски склонны в русле современных тенденций рассматривать Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан как нечто единое целое — "регион Центральная Азия". Пол Стронски во всех своих работах делает реверансы в сторону Казахстана, постоянно напоминая, что эта страна стала "бесспорным экономическим и политическим лидером региона". ВВП Казахстана — более 400 млрд долларов — превышает совокупный национальный доход всех его центральноазиатских соседей, а "умелая и активная многовекторная политика Астаны завоевала ей высокую репутацию на международной арене". В остальных странах ЦАР, по его мнению, все из рук вон плохо.
Американские аналитики констатируют уход США и стран Североатлантического альянса из этого региона, но активно проводят ту мысль, что реальным геополитическим игроком здесь уже стала КНР.
"В геополитическом плане самым значительным изменением обстановки в Центральной Азии стало превращение Китая в лидирующего игрока в экономике, а теперь все больше и в политике этого региона. (…) Учитывая, что США и Европа стремятся покинуть Афганистан, который почти полтора десятка лет служил главной причиной их взаимодействия со странами Центральной Азии, интерес Запада к этому региону и его присутствие в нем, по всей видимости, уменьшатся. Россия, не имеющая экономических ресурсов для конкуренции с Китаем, неуклонно теряет свои позиции в Центральной Азии".
Кроме того, в связи с "неизбежной сменой руководства и возможной дестабилизацией обстановки" в регионе ЦА в скором времени "проявятся вакуум в сфере безопасности и утрата порядка".
"На этом фоне риторика российских элит относительно евразийской интеграции и восстановления традиционных связей, существовавших в советскую эпоху, все больше выглядит нереалистичным анахронизмом".
Таким образом в завуалированной форме выдаются рекомендации по политическому "стравливанию" России и Китая в ЦАР.
Но в итоге делается весьма важный вывод о том, что интеграция постсоветских стран в рамках какого-то проекта — дело весьма реальное и даже где-то неизбежное. Разумеется, прямо в докладе это не утверждается, но те, кто знаком с характером изложения мыслей американскими политологами и умеет читать между строк, согласятся с этим, на первый взгляд, не бесспорным утверждением: "Ни одно из 12 государств не избавилось окончательно от советского наследия. В ближайшие десять лет в любом из них под давлением внутренних или внешних факторов может произойти откат назад. Все страны продолжают оставаться в переходном состоянии".
Интеграционные процессы, которым будет содействовать Россия, теперь позиционируются не в СНГ (так было в варианте 2013 года), а в Евразии. Важнейшее направление внешней политики России, как и прежде, — СНГ. Но в редакциях 2008 и 2013 годов не говорилось о ЕАЭС. Теперь этот экономический союз — ядро интересов в СНГ.
