Популярна идея, что государство всегда инертно и неповоротливо, а "четвертая власть" — СМИ быстро принимает перемены и приспосабливается к ним, пишет Ирина Алкснис в авторском материале РИА Новости.
События последнего времени наглядно доказывают: данное представление — не более чем миф. В современности западные СМИ неожиданно превратились в крайне медленно реагирующий механизм, с трудом адаптирующийся к новым реалиям.
Взаимоотношения Запада с Россией наиболее показательны в этом смысле, а только что прошедший ПМЭФ — тому очередное наглядное подтверждение. С каждым годом это мероприятие становится все более масштабным и влиятельным — настолько, что его аббревиатура уже перестала нуждаться в расшифровке. После 2014-го, когда по известным причинам действительно произошло некоторое проседание "уровня представительности", форум вновь набирает обороты.
В этом году тренд в полной мере продолжился. Было заключено соглашений на 2,365 триллиона рублей — исторический рекорд для ПМЭФ. Самой крупной на форуме стала делегация из США, в составе которой было полтысячи участников, на втором месте оказались японцы, а на третьем — французы. Французский президент Эммануэль Макрон — самый заметный гость ПМЭФ, однако и помимо него список участников крайне внушительный — премьер-министр Японии Синдзо Абэ, глава МВФ Кристин Лагард, ряд крупнейших бизнесменов мира.
Самой забавной в этой связи оказалась реакция на ПМЭФ со стороны западных СМИ, которая носила отчетливый мрачно-констатирующий характер. Вполне типичными заголовками публикаций, посвященных форуму, стали "Лидеры Франции и Японии бранят Трампа в гостях у Путина" в The New York Times, "Сначала Меркель, потом Макрон. Вот три причины того, что Европа приоткрывает двери для Путина" в датской Berlingske, "Франция и Россия нуждаются друг в друге" во французской Le Figaro и так далее.
Следует отметить: прямо до и сразу после ПМЭФ состоялось несколько визитов на высшем уровне, включая приезд Ангелы Меркель, побывавшей в Сочи, и продолжение визита Абэ и его общение с российским президентом уже в Москве. В результате ныне плотность значимых международных событий высокого уровня в России такова, что уже при всем желании невозможно списать произошедшее на случайную флуктуацию или исключение из правил.
Таким образом, возникла ситуация, которая отражает то существенное различие в восприятии текущего статус-кво, что сложилось среди представителей государственной власти с одной стороны, и СМИ (а также ряда идеологически заряженных общественно-политических сил) — с другой.
Тем не менее некоторое время назад реальность начала доходить до организаторов и участников процесса, и весьма показательно, что государства и правящие власти оказались во многом в авангарде этого процесса. Уже некоторое время обвинения в адрес России в устах глав западных государств носят формально-протокольный характер и ничуть не препятствуют возобновленному и усиливающемуся сотрудничеству.
Именно поэтому в успехе прошедшего ПМЭФ нет ничего из ряда вон выходящего — он лежит полностью в русле существующих тенденций, которые последние год-полтора приобрели устойчивый характер.
Тем удивительнее заторможенность реакции, которую проявляют западные СМИ. Дело не в том, что они занимают антироссийскую позицию, а в том, что у них по сей день регулярно прорывается возмущенная и шокированная интонация, когда они пишут о сотрудничестве своих правительств с Москвой.
Правда, следует признать, что это случается все реже, а ее место постепенно занимает мрачно-разочарованное признание действительности.
Есть известная теория о пяти стадиях принятия неизбежного, которое последовательно состоит из отрицания, гнева, торга, депрессии и принятия. Судя по всему, западные лидеры успешно добрались до последней стадии, что и позволило им вернуться к взаимодействию с Россией как ни в чем не бывало.
Поразительно то, что западные медиа проходят тот же путь куда медленнее, надолго застряв в отрицании и гневе. Правда, сейчас, похоже, большинство из них уже вошли в стадию депрессии — но принятия реальности еще явно придется подождать.
Впрочем, России не впервой.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.