В тренды вышли реформы, а также прагматичный взгляд на безопасность, отмечает эксперт.
С чистого листа
Дело в том, что осенью, в период кыргызстанской предвыборной кампании, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев встретился с оппозиционным кандидатом в президенты КР Омурбеком Бабановым. В Бишкеке это восприняли как вмешательство в выборы, что вызвало несколько крайне жестких выступлений тогдашнего президента Алмазбека Атамбаева против казахстанской политической системы и президента Казахстана.
Астана среагировала жестко, резко ужесточив проверки на казахстанско-кыргызской границе (в целях пресечения контрабанды китайских товаров через Кыргызстан), а затем де-факто ее и вовсе закрыла. Что привело к серьезным проблемам — как логистического характера для КР, так и политического для Москвы. Полноценный таможенный кризис внутри Таможенного союза подрывал у наблюдателей — внутренних и внешних — веру в успешность этого интеграционного объединения.
Новый Ташкент
Если брать экономику, то основным итогом года стала реформаторская деятельность нового президента Узбекистана Шавката Мирзиёева. Он, конечно, не был новым человеком во власти, однако многие эксперты, а также простые граждане связывали с ним большие надежды на перемены. И Мирзиёев сразу начал оправдывать выданные авансы.
Кроме того, новый президент решил прекратить игры со статистикой — при нем Госкомитет по статистике стал публиковать не нужные, а реальные данные. Да, в результате, например, официальные показатели инфляции в стране выросли почти в два раза, а показатели роста ВВП, наоборот, упали в 5,5 раза. Однако граждане и иностранные инвесторы начали доверять государственным показателям, а значит, и самому государству.
Мирзиёев вообще не стесняется говорить о проблемах. Например, о "крысах" — представителях узбекистанской "золотой молодежи", которые своей коррупционной деятельностью подрывали инвестиционный климат в стране.
"Некоторые мне говорят: что, ты не знал обо всем творящемся, будучи премьером. Я все знал, но окружение было плохим", — честно отметил президент.
Собственно, частью его реформ и стало устранение от власти "плохого окружения". Например, в рамках борьбы против коррупции, а также неэффективных чиновников. При нем прошли массовые увольнения в государственных ведомствах, ряд сотрудников замещен молодыми, амбициозными и, главное, лояльными Мирзиёеву людьми.
Он, безусловно, прав. Четверть века назад Узбекистан должен был защищаться от угрозы исламского терроризма. Жесточайший внутренний контроль (включающий колоссальную сеть информаторов на местах) позволял Ташкенту более-менее успешно решать данную задачу.
Однако обратной стороной этого процесса было серьезное ограничение прав и свобод жителей страны.
Вопрос в том, как отреагируют на подобные инновации сами узбекистанские силовики. Не исключено, что весьма нервно.
Про общую безопасность
Что же касается вопросов безопасности, то основным итогом года стало, безусловно, появление трезвого взгляда лидеров региона на угрозы их суверенитету.
Поэтому Москве часто приходилось решать проблемы Центральной Азии собственными силами. Например, начав отстрел центральноазиатских джихадистов в Сирии. Когда Россия предложила государствам региона оказать в этой борьбе помощь, они прямо заявили, что боятся мести со стороны джихадистского интернационала.
Однако сейчас они стали понимать элементарную, казалось бы, истину: позиция "хата с краю" в этом вопросе не то что не работает, а лишь усугубляет ситуацию с их собственной безопасностью. Недобитки из Сирии уже в массовом порядке переехали в Афганистан и сейчас ищут возможность переправиться в Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан. Реалистично оценив ситуацию, лидеры центральноазиатских государств единогласно выступили за максимальную активизацию сотрудничества с Москвой в сфере безопасности.
А президент Таджикистана Эмомали Рахмон (эта страна станет председателем СНГ в 2018 году) заявил, что проблемы безопасности и противостояния экстремизму станут первым пунктом его повестки дня.
В Москве, естественно, рады такому прозрению.
И год грядущий
Впрочем, не исключено, что позитивные моменты 2017 года окажутся под вопросом в 2018-м. Регион, как представляется, ожидает целый ряд угроз и сложностей.
Основная из них — это, конечно, приток исламских экстремистов из Афганистана. Нужно понимать, что, несмотря на все усилия спецслужб России и среднеазиатских республик, несмотря на работу Антитеррористического центра СНГ и структур ОДКБ, часть террористов все-таки сможет просочиться в регион и устроить там теракты.
Очевидно, что подрыв стабильности в Центральной Азии решает для США как минимум две важнейшие задачи.
Во-первых, срыв Нового шелкового пути — китайских сухопутных транспортных коридоров в Европу. Вряд ли компании будут готовы реализовывать такой маршрут в случае, если он пройдет через нестабильные, охваченные революционной активностью страны. Во-вторых, американцы хотят (и могут) создать России проблемы на южных границах. Никто, конечно, не говорит о реализации украинского, грузинского или молдавского сценариев — Запад не будет вкладываться в условное "построение демократического Узбекистана". Это слишком дорого, хлопотно, да и непонятно, чем может кончиться. Запад вполне устроит простая дестабилизация.
Поддержка террористов будет обеспечиваться не только логистикой, но и информационным сопровождением. Ни для кого не секрет, что на сегодняшний день в том же Кыргызстане сосредоточено огромное количество западных НКО. Сейчас многие из них работают на дискредитацию Таможенного союза, однако в будущем их легко переключить, например, на "защиту прав граждан, подвергающихся преследованию из-за их религиозных убеждений".
Очень хотелось бы, чтобы в 2018 году страны региона защищали не только свой суверенитет, но и свое будущее.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на канал Sputnik Узбекистан в Telegram, чтобы быть в курсе последних событий, происходящих в стране и мире.