Уходящая неделя оказалась богата на новости грядущего прекрасного мира победившей политической корректности и прогрессивной либеральности, пишет автор РИА Новости.
В Великобритании совершил первую поездку "поезд гордости". Причем компания Avanti West Coast, запустившая его по маршруту Лондон — Манчестер, не просто оформила транспортное средство в соответствии с заявленной тематикой. Пассажирам также предлагают соответствующую литературу, а во время поездки граждан не только информируют о ходе движения, но и рассказывают об истории и жизни сексуальных меньшинств.
Самое главное: экипаж поезда сформирован из представителей сообщества ЛГБТ+ (плюсик к привычной аббревиатуре добавляют в целях той же политкорректности, поскольку четыре буквы не отражают всего сексуального многообразия мира, а значит, не проявляют к этому многообразию достаточного уважения). По словам менеджера поезда, "быть частью первой британской команды, состоящей только из ЛГБТ+, — это знак того, что мы предпринимаем шаги к более инклюзивному, разнообразному и равноправному обществу".
Зачем машинист должен быть обязательно гомосексуалистом, не могут понять даже британские геи, которые хотят, чтобы поезда ходили по расписанию, а их самих общество никак бы не выделяло. Но кто их спрашивает.
За океаном свои погремушки. В Нью-Йоркском университете задумали создать расово сегрегированные общежития, а точнее — жилые сообщества исключительно для "черных студентов с ассистентами-резидентами".
Инициаторами проекта выступили активисты, утверждающие, что нынешняя система кампуса не обеспечивает темнокожим студентам должной поддержки и недостаточно борется с расизмом.
Представитель вуза Джон Бекман заверил, что университет ценит их позицию и готов обсудить, "как мы можем продвинуться вперед в достижении их целей". Университетский бюрократ отметил, что "речь пойдет о 2021-2022 годах".
Однако поднявшаяся шумиха заставила университет быстро сдать назад, и спустя буквально пару суток тот же Бекман решительно заявил, что "в Нью-Йоркском университете нет и не будет студенческих общежитий, исключающих студентов по признаку расы".
Впрочем, еще не вечер. Учитывая скорость, с которой развивается движение Black Lives Matter, к следующему учебному году вуз вполне может созреть до осознания безусловной прогрессивности разделения студентов с главенствующим принципом "только для черных".
В общем, Джордж Оруэлл может гордиться: его классическое "война — это мир, свобода — это рабство" пополнилось новыми максимами "эксклюзивность — это инклюзивность, привилегии — это равноправие". Причем они даже более впечатляющие, поскольку воплощаются в действительности, а не на страницах книг.
Континентальная же Европа в это время озаботилась иной проблемой.
Берлинский международный кинофестиваль Berlinale реформировал систему наград в соответствии с "гендерно нейтральными" принципами и вместо традиционных призов за лучшие мужские и женские роли теперь будет вручать "Серебряного медведя за лучшую актерскую игру в главной роли" и "Серебряного медведя за лучшую актерскую игру в роли второго плана".
Казалось бы, неплохая и достойная инновация, выглядящая особенно вменяемой на фоне британской и американской историй. Однако она очень ясно проявляет разницу между реальным миром и "сферическим в вакууме", на который ориентируются самые прогрессивные силы планеты.
В теории актерскую игру, разумеется, можно оценивать без учета половой принадлежности исполнителя.
Вот только на практике современный западный кинематограф этого как раз себе позволить и не может. Последние годы его беспрерывно сотрясают скандалы по поводу реальных и мнимых системных несправедливостей в отношении самых разных социальных групп: то чернокожих режиссеров в оскаровских номинациях нет, то женщины-актрисы зарабатывают существенно меньше коллег-мужчин, то вся индустрия, оказывается, представляет собой единый механизм сексуального харассмента и расовой дискриминации.
Каковы шансы, что в подобных условиях Berlinale рискнет определять победителей в номинациях "Лучшая актерская игра" без оглядки на гендерный фактор и состав прошлых триумфаторов?
Скажем прямо, они стремятся к нулю: ах, уже три года подряд "Серебряного медведя" получали актеры-мужчины, значит, в этом году — вне зависимости от объективных обстоятельств — статуэтка должна уйти женщине. А уж что начнется, когда накопится статистика за несколько лет и неравнодушная общественность выявит в ней гендерные перекосы, а значит — возмутительный сексизм.
В общем, формально ликвидировав гендерный фактор, Берлинский кинофестиваль радикально усилил его значимость для себя.
Berlinale мчится навстречу будущему в том же паровозе политического прогресса, где машинистом должен быть обязательно гомосексуалист, а чернокожие требуют себе отдельных от белых купе.
Утешает, что у России намечен иной маршрут и двигаться она предпочитает в собственном поезде по национальной — более широкой — колее.