За громко высказываемой радостью от того, что статья якобы дает "доказательства" призывов к геноциду, одобренных государством, а ее автора следует судить в Гааге, спрятана плохо скрытая фрустрация, страх, порожденный собственным чувством вины за равнодушие к жертвам Донбасса и судьбе украинского народа, рассуждает колумнист РИА Новости Тимофей Сергейцев.
Прежде чем ответить на этот вопрос по существу, стоит дать пояснения к тем "неудобным местам" и "острым углам", которые невозможно обойти при обсуждении темы денацификации.
Первое — и самое главное — мы используем термин "нацизм" применительно к украинской политике и агрессии в Донбассе, опираясь на прецедентные формулировки приговора Международного военного трибунала в Нюрнберге от 1 октября 1946 года.
Под неизбежным наказанием народа, поддержавшего нацистский режим, имеется в виду только и исключительно вполне очевидное "естественное" наказание (судьба) — историческая закономерность, когда поддержанный народом нацистский режим будет истязать сам этот народ, отбросив любые правовые, этические и вообще человеческие ограничения.
И максимума это истязание достигнет при военном поражении режима. Что было верно в отношении народа гитлеровской Германии и остается верным для любого другого народа.
Именно это делают сегодня ВСУ, включая территориальную оборону. Именно нацистский режим после путча развязал войну против Донбасса, а очень многие поддержали эту войну или остались к ней безразличны.
Наказание же нацифицированного народа победителем не только недопустимо, но и невозможно. Недопустимо, поскольку коллективное наказание запрещено международным правом (далеко не каждый виновен), а также действительно носило бы признаки геноцида. А невозможно, поскольку масштабы такого наказания технически неосуществимы. И слава богу.
Тем не менее США наказывали японский народ ядерной бомбардировкой, а Британия наказывала немецкий народ уничтожением Дрездена. Говорить об этом не принято.
ВС России на Украине делают все возможное, чтобы уменьшить и смягчить страдания населения от военных действий, а их противники — все, чтобы увеличить эти страдания и тяготы. Такова неизбежная плата за поддержку нацизма.
Этого прямо требовал Гитлер: если немецкий народ не способен победить, он должен умереть. От этого финала немецкий народ спасала Красная армия. Цену нацизма приходится платить и невинным. Но взыскивает ее не избавитель от нацизма, а сам умирающий нацизм.
Денацификация — это подавление нацистской идеологии во всех ее проявлениях и очистка всех сфер общества от нацистских кадров, выявление и наказание персонально ответственных нацистских преступников. Это благо, избавляющее народ от нацизма.
Еще одна резонансная и важная тема — деукраинизация, то есть противодействие насильственной украинизации, искусственному и принудительному навязыванию украинской идентичности тем, кто этого не хочет (и их детям).
Это включает и противостояние навязыванию внешнего культурного или вообще ложного, чисто политического "украинства", направленного исключительно на разжигание ненависти к России и русскому народу и не имеющего ничего общего с действительной этнической или культурной принадлежностью.
Кроме того, надо помнить, что украинизация является исполнительным механизмом нацификации, когда украинизируемый признается украинцем со стороны окружения, только если полностью разделяет именно нацистскую идеологию.
Для этого и недостаточно, и совершенно необязательно говорить по-украински. А вот прославлять Бандеру как героя — обязательно и даже достаточно (со всеми следствиями из этого), так же, как и ненавидеть "русню". Кто родился украинцем, им и будет.
Но кто считает себя (и является!) русским, евреем, венгром, румыном, греком, болгарином и прочее и украинцем быть не хочет (да и не может), должен быть свободен от любых форм принуждения к культурному, политическому и нацистскому украинству.
Демонтаж механизмов всех этих направлений принудительной украинизации и есть необходимая для свободной страны денацификация и деукраинизация — и ничего более! Но, конечно, именно эти механизмы и будет до последнего защищать киевский режим. Они для него неприкосновенны.
Судьба украинской политической элиты, совпадающей полностью с элитой олигархической, включая разнообразную многочисленную "обслугу" последней, самым тесным и неразрывным образом связана с судьбой обреченного на уничтожение режима. Эта элита сыграла в нацификации Украины ту же роль, что и деловые круги Германии в восхождении НСДАП и лично Гитлера.
Украинская политическая элита увлеклась нацификацией как очень прибыльным делом. И не желала видеть ни опасностей, ни альтернатив. Барыши это дело приносило шальные — не сравнить с нейтральной, независимой Украиной.
Нет такого преступления или предательства, на которое не пойдут олигархи ради сохранения и приумножения своих капиталов. Никакими патриотами они заведомо не являются. Им безразличны судьбы народа и страны.
Поэтому нейтральная, независимая Украина в их руках не имела шансов выжить, стать своего рода Австрией, Швейцарией или Финляндией послевоенного времени, что всячески приветствовалось бы со стороны России.
Украина упустила этот шанс. Для его осуществления нужны были воля, труд и время. Ничего из этого украинская элита не затратила. Невыгодно.
То обстоятельство, что стать настоящим врагом России смертельно опасно, тщательно вытеснялось этой элитой не только из общественного сознания, но и из своего собственного.
Такой субъект, полностью девальвировавший демократические процедуры (в конечном счете элитариям пришлось организовывать государственный переворот), должен быть лишен политической роли "представителя" народа.
Персональная судьба украинских элитариев будет определена законом в соответствии с их ролью в организации украинской трагедии. Впрочем, многие из них заблаговременно бежали за границу, остались лишь те, кого "на Запад" заведомо не примут. В России это было сделано в начале 2000-х: сверхбогатые остались, но политического влияния лишились.
В России элитократия не состоялась. А Украину до беды довела ее элита, втянув в гибельную идеологию противостояния России значительную часть населения.
Представляется, что нервная западная реакция на саму тему денацификации Украины определяется как раз тем, что указанный термин руководство России употребило отнюдь не в качестве метафоры, не для модного пиара, а в соответствии с его действительным значением.
То, что СВО на Украине проводится именно с конечной целью денацификации (демилитаризация — условие денацификации), это решение руководства России, поддержанное подавляющим большинством населения страны. И, более того, это исполнение требования народа России к ее руководству.
Сегодня Минские соглашения видятся из иного положения: какое немыслимое теперь счастье было бы в их выполнении!
Но реализация Минска-2 означала бы отказ от украинской агрессии в отношении Донбасса, которая нужна была американским кураторам для втягивания России в конфликт, предполагающий в дальнейшем участие и других европейских стран. Чего стоит одно только беспрецедентное заявление Жозепа Борреля — главы евродипломатии (!) — о том, что Украина должна закончить войну победой на поле боя.
Да, СВО решает задачу защиты Донбасса и его народа. Да, СВО направлена на защиту России от НАТО и размещения американских боевых систем на территории Украины. Но наша страна не получит требуемых гарантий безопасности, если не будет предотвращена возможность нацистского рецидива на территории Украины. Это конечная цель, а все остальное — этапы ее достижения.
Цель денацификации в этом качестве только что была еще раз подтверждена Путиным, Лавровым и Медведевым, и она не только не противоречит обязательности переговоров с киевской группировкой, но прямо указывает на конечную цель этих переговоров. Таков политический факт. Его следует учитывать и делать выводы.
Нацизм на Украине должен быть запрещен и искоренен. Это условие достижения мира, спокойствия и процветания на территории страны. Населению должна быть обеспечена свобода обладать в том числе и украинской этнической идентичностью без обязательного и отождествляемого с ней нацистского идеологического профиля. С украинцев должно быть снято проклятие нацизма.
Сегодня нацистская практика киевского режима во всей полноте проявилась в ходе боевых действий, в терроре против "собственного" населения. Этот террор ничем не ограничен и обосновывается целью создания "украинской нации".
Это главный признак нацизма — "тотальная война" за самоутверждение нации, квалифицированная и осужденная Международным военным трибуналом в Нюрнберге. Закрывать на это глаза, недоуменно пожимать плечами, делать вид, что никакого украинского нацизма нет вообще, становится все труднее.
Между тем якобы "демократический" Киев, неистово истребляющий Донбасс, пользуется все более широкой финансовой, военной, политической и идеологической поддержкой США и Европы. Они все теснее отождествляют себя именно с такой Украиной.
Признание нацистского характера киевского режима — а денацификация подразумевает такое безоговорочное признание — означает одновременно и признание нацификации самих Европы и США, что объясняет всю совокупность нарастающих тоталитарных тенденций в этих обществах, переживающих острый кризис их так называемых демократических политических систем, в действительности основанных на элитократии (прежде всего в США) и внешнем управлении (в десубъективированной Европе).
Россия — неискоренимо антифашистская и антинацистская страна. Она обладает фундаментальным опытом денацификации бывшего военного противника и выстраивания с ним новых позитивных отношений.
В отличие от Киева она свою идентичность не растеряла за 30 лет раздельного существования. Бесспорно, что денацифицированная Украина не сможет находиться в рамках внешнего управления со стороны США и Европы. А тогда вся совокупность фактов украинской нацистской практики и поддержки этой практики Западом станет публичным достоянием и предметом правовой оценки, как это случилось с нацистской практикой гитлеровской Германии.
Россия последовательно и системно требует на площадке ООН (а больше и негде) расследования всех преступлений на территории Украины и не боится этого.
В дополнение к имеющемуся набору квалификаций преступлений — военных и против мира и человечности — может появиться новый состав преступления без срока давности: против истины, заключающийся в ведении глобальной информационной войны, в тотальном искажении социальных фактов и манипулировании общественным сознанием, приводящем к цивилизационной катастрофе, распаду социума и массовым жертвам, в информационной организации и поддержке геноцида.
Это действительно страшно.