О ком речь? Ну понятно же, что о филиппинке Марии Рессе. Премию указанного года она, правда, разделила с Дмитрием Муратовым, главным редактором российской "Новой газеты", но дальше о нем не будет ни одного слова — только о Рессе и ее сайте Rappler, долго боровшемся с президентом страны Родриго Дутерте и с кем угодно еще, лишь бы бороться, пишет колумнист РИА Новости Дмитрий Косырев.
Против сайта и его руководительницы постоянно подавалось множество исков (клевета, уклонение от налогов и прочее), но выстрелил тот, что утверждал: нарушен запрет на владение иностранцами (в данном случае американцами) СМИ Филиппин. То есть попросту Мария Ресса уличена в том, что является иностранным агентом. Тут не такая уж и новость — энциклопедии именуют ее "американо-филиппинской журналисткой", она выросла и училась в США. Как, впрочем, и многие другие представители местного образованного сословия.
Что интересно, сайт ее закрыли ровно накануне окончания президентского срока ее главного врага — Родриго Дутерте. Он ушел с поста в четверг, и теперь все ждут, что сделает со скандальной женщиной новый президент Фердинанд Маркос. Может, помилует приговоренную, хотя еще надо разобраться, есть ли у него на это полномочия при запутанной местной административной системе.
Так получилось, что карьера Марии была тесно связана с президентством Дутерте. Понятно, что сейчас филиппинские СМИ и вообще вся страна подводят итоги правления этого человека, очень похожего на Дональда Трампа. И картина получается вот какая: как и при Трампе, народ стал жить лучше, запустилось множество экономических проектов — что раньше не работало, сейчас работает. Но свободы СМИ стало намного меньше, репрессии по медицинской части (коронавирус и не только) озлобили многих, коррупция не побеждена (а она нигде и никогда не побеждается, если является частью национальной культуры). И главное, не побеждены наркотики. Их стало на улицах даже больше, несмотря на приказ президента "стрелять на месте" известных полиции наркоторговцев, якобы противящихся аресту. Спасибо, теперь мы знаем, что популярная идея расстрелов без суда не работает.
В общем, получается что-то вроде 50 на 50. У кого-то результаты деятельности бывают и хуже. Но вот почивший сайт Rappler — там в журналистских материалах не было никаких 50:50, а исключительно черная краска: не страна, а кошмар, не режим, а ужас, везде предсказуемые коррупция и убийства. Официально застреленных на месте 6248 человек (что немало — и, повторим, все впустую), но, по оценкам Марии и прочих правозащитников, — 30 тысяч или больше. Вот скажите: вы будете посещать такой сайт, если захотите всерьез разобраться, что происходит на Филиппинах? Максимум — будете его сравнивать с другими.
И вот здесь начинаются действительно серьезные уроки всей истории с ресурсами, подобными Rappler, а их по всему миру великое множество. Для начала — это вообще не журналистика, а радикальная политическая деятельность.
Там, где училась Мария Ресса, в США, активно внушают юным талантам, что журналист обязан быть в оппозиции к властям, он для этого существует, а если вдруг с властями согласен — тем хуже для него. Правда, если смотреть, что творят журналисты от демократической религии где-нибудь в The New York Times, то там их оппозиционность как-то не ощущается. А вот гнобить власть в других странах и деморализовывать чужие общества, в том числе покупая там какие-то медийные ресурсы, — это нормально, за это даже дают Нобелевские премии, якобы имеющие отношение к миру, а не к гражданским войнам. И таких людей делают правозащитными иконами, недосягаемыми образцами журналистики.
Понятие "оппозиционная журналистка" вообще сомнительно. Если в каком-то СМИ, даже предельно правдивом, вы видите только тщательно отобранную черную часть правды, то это уже не СМИ (средство массовой информации, напомним), а агитационная площадка, с которой раздувается в обществе ненависть и сеется отчаяние. В лучшем случае это психотерапия для слабых умом людей, которые если увидят реальность, в их черную картину мировоззрения не вписывающуюся, то в ужасе закроют руками глаза и уши: это что, я всю жизнь ошибался? И тут, напомним, речь только о выборочной правде, а еще бывает откровенное и наглое вранье.
Но ведь в любой стране есть много разных людей, не обязательно склонных восторгаться агитаторами, сеющими ненависть. И как раз Rappler Марии Рессы оказался для филиппинцев социальной лабораторией, где сходились минимум две разные ненависти: к стране и к тем, кто ее считает полным ужасом. То был сайт, выстроившийся по принципу социальной сети, то есть яростных писем участников было в разы больше, чем выступлений журналистов (а это, вообще, кто — как их отличить при такой политике сайта?). Но до него добрались и оппоненты. И получилось, что ярость двух сторон зашкаливала по всем сюжетам. Ресса, конечно, говорила, что против нее работает "фабрика троллей" Дутерте, и даже вела расследование таковой. Но кто поверит расследователю, если тот занят подгоном реальных или сомнительных фактов под заранее заданную светлую и правильную идею? Может, "фабрика" была и есть. Но есть и просто люди, которые Марию искренне ненавидят.
И вот сейчас, на заре новой эры филиппинской политики, там обдумывают среди прочего феномен принудительно-оппозиционной как бы журналистики и СМИ в целом. Выдают такие, к примеру, мысли: надо изобрести журналистику заново. Потому что произошел "фундаментальный сдвиг нашей информационной экосистемы", и тролли, мусорные блогеры и прочее вранье никуда не уйдут. А это, вообще-то, катастрофа — начинали с идеи того, что СМИ есть свободный рынок идей, а пришли к провалу подобной рыночной стратегии. Те, кто подгоняет публике сенсации, вознаграждаются, а умные и понимающие тонкость ситуаций этим рынком игнорируются, если не наказываются. Как же быть? Ответ автора: нужно больше "здорового позитива", нужны вдохновляющие новости вместо размышлений о реальных или вымышленных социальных болезнях и политических скандалах.
Он, наверное, думает, что сказал что-то новое и умное. Филиппинцы вообще считают, что они такие в мире одни, похожих на них не было и нет.