Генри Киссинджер не отличает поражение от победы
16:06 02.07.2022 (обновлено: 17:46 05.04.2023)
© Sputnik / Алексей Дружинин
/ Подписаться
Запад все больше увязывает вопрос сохранения существующего миропорядка с нанесением поражения России на Украине.
"Нельзя, что называется, выдавать желаемое за действительное. Кстати, коллективный Запад во многом попал, загнал себя именно в такую ловушку и в своих действиях исходит из того, что их модели либерального глобализма нет никакой альтернативы".
Эти слова из выступления Владимира Путина на праздновании столетия нелегальной разведки неслучайны — конфликт между Россией и Западом носит не просто геополитический, а идейный, идеологический характер, пишет колумнист РИА Новости Петр Акопов.
При этом если основные установки англосаксонских глобалистов известны (как и осознание большей частью человечества тупиковости этого пути), то наша позиция до сих пор не сформулирована — в первую очередь потому, что она лишь формируется, потому что мы сами находимся в поиске формулы и сочетания составляющих ее элементов. Владимир Путин не примеривает на себя роль нового Ленина, но вносит свой вклад в поиски и формирование нового русского мировоззрения, особенно в ту его часть, что касается наших представлений о грядущем мироустройстве. Вот и в своей речи в СВР Путин заявил, что "у нас много единомышленников, стран и людей, народов, которые хотят идти собственный дорогой, основанной на принципах подлинной многосторонности":
"Безусловно, необходим отдельный разговор о такой модели, о нашем видении будущего, о повестке, которая объединяла, а не разъединяла бы человечество".
Президент пообещал специально посвятить этой теме одно из своих будущих выступлений. Причем понятно, что речь пойдет не просто о "мире после войны", а о долгосрочной исторической перспективе, о том, каким Путин видит правила и принципы нового миропорядка.
Запад тем временем все больше увязывает вопрос сохранения существующего миропорядка с нанесением поражения России на Украине. И неважно, что в реальности эпоха западного доминирования уже закончилась и ее невозможно вернуть никаким способом. Ставка на "победу над Россией" сделана, и Западу в любом случае придется платить по ней.
Что же на Западе считают победой? Об этом нужно судить не по заявлениям британских или польских политиков, а по словам т. н. реалистов, то есть стратегов, декларирующих свою приверженность объективной реальности, опирающихся на знание истории и геополитики. Наиболее серьезным из них является, конечно, Генри Киссинджер, 99-летний "патриарх" англосаксонской глобалистской элиты. За последние месяцы бывший госсекретарь уже несколько раз высказывался насчет украинских событий и на днях посвятил этому интервью британскому The Spectator.
В нем Киссинджер излагает три возможных исхода событий, замечая, что "все они все еще в какой-то степени открыты":
"Если Россия останется там, где она сейчас, она завоюет 20 процентов Украины и большую часть Донбасса, основные промышленные и сельскохозяйственные районы и полосу земли вдоль Черного моря. Если она останется там, это будет победа, несмотря на все неудачи, которые они потерпели вначале. И роль НАТО не будет столь решающей, как считалось ранее.
Другой исход — Россию попытаются выгнать с территории, которую она приобрела до этой войны, включая Крым, и тогда встанет вопрос о войне с самой Россией, если война будет продолжаться.
Третий исход, который я набросал в Давосе и который, по моему впечатлению, сейчас принял Зеленский, заключается в том, что если линия фронта вернется на позицию, с которой началась война, то текущая война будет явно проиграна. Украина будет воссоздана в том виде, в котором она была до начала войны: линия фронта после 2014 года. Она будет перевооружена и тесно связана с НАТО, если не станет ее частью. Остальные вопросы можно оставить на обсуждение. Это была бы на какое-то время замороженная ситуация".
То есть из трех сценариев Киссинджер считает лишь один победой России, а два относит к нашему поражению. При этом второй сценарий поражения явно вытекает из первого — то есть является его продолжением. Просто в случае "простого поражения" Россию вытесняют на позиции, занимаемые ей 24 февраля, а в другом случае начинается отвоевывание территорий ДНР, ЛНР и Крыма. Последний сценарий Киссинджеру не нравится — неслучайно он напоминает, что в этом случае встанет вопрос о войне с самой Россией: и речь идет не о войне Украины, а войне Запада с нашей страной. Размышлять о войне с ядерной супердержавой никто не хочет, и старик Генри не исключение.
Поэтому куда лучше для Запада сосредоточиться на "простом поражении" — возвращении ситуации к статус-кво, то есть отвоевыванию территорий, потерянных Украиной после 24 февраля. Киссинджер, похоже, считает этот вариант вполне реалистичным, иначе зачем бы он так расхваливал его, отвечая на вопрос о том, как же быть с тем, что "ни один из этих трех исходов не наказывает Путина за его агрессию":
"Как раз наоборот. Если война закончится так, как я набросал в Давосе, я думаю, это будет существенным достижением для союзников. НАТО будет усилена присоединением Финляндии и Швеции, что создаст возможность защиты стран Балтии. Украина будет располагать крупнейшими обычными сухопутными войсками в Европе, связанными с НАТО, или будет членом НАТО. России будет показано, что страх, нависший над Европой со времен Второй мировой войны, перед вторжением российской армии может быть предотвращен обычными вооружениями НАТО. Впервые в новейшей истории России придется столкнуться с необходимостью сосуществования с Европой как единым целым, а не с Америкой как главным звеном в защите Европы своими ядерными силами".
Да, Киссинджер верит в победу Украины и Запада. Увы, верит. Увы не для России, а для самого Запада. Потому что описываемый им сценарий простого поражения, выгоды от которого он так красочно расписывает, — абсолютно нереалистичен. Вариант, при котором Россия проиграет, уйдет с уже занятых территорий, оставит Украину в качестве неофициального члена НАТО — то есть распишется в своем поражении, — возможен только в одном случае: внутренней смуте и падении власти в России. Можно ли делать ставку на это? Теоретически да, ведь был же опыт февраля 1917-го. Но практически, зная состояние дел в России, настроения в обществе и положение Владимира Путина, говорить о реалистичности сценария назад, к "23 февраля", просто несерьезно.
Но ведь Запад может устроить России многолетнюю войну на Украине на истощение? Во-первых, даже в этом случае Россия не откажется от достижения поставленных целей, потому что существование Украины в виде анти-России признано угрозой не просто безопасности, но и существованию нашей страны как таковой, и отступать нам некуда. А во-вторых, сами по себе попытки затягивания боевых действий через накачку Украины оружием не могут переломить ход операции — для этого понадобилось бы открытое вмешательство в конфликт вооруженных сил Запада, а на это НАТО пойти точно не готова.
Что же получается, воевать с Россией напрямую НАТО не собирается, но при этом даже такой реалист, как Киссинджер, делает ставку на нереалистичный сценарий, по которому Запад способен нанести поражение России исключительно украинскими руками? Странно, нелогично? И да и нет. Потому что при всех способностях Киссинджера у него есть та же самая проблема, что и у всей англосаксонской элиты (и о которой, в принципе, как раз и говорил Путин, выступая в СВР). Он уверен в превосходстве Запада, пусть не тотальном, а относительном. В том числе и в военном плане — если у Запада лучше оружие, если его больше, да к тому же за Запад с русскими воюют такие же сильные солдаты, как сами русские (а что такое украинская армия?), то почему Россия не должна проиграть?
А ведь все очень просто: потому что Россия осознает, что не может сейчас позволить себе проиграть Западу, тем более в битве за восстановление себя самой. Потому что Россия понимает, что для нее стоит на карте.
Но для того чтобы понять это, Киссинджеру вначале нужно было бы знать, что русские рассматривают все три его сценария как различные варианты поражения, включая и первый, по которому "Россия останется там, где она есть сейчас на Украине", — тот, который он считает "победой России". Но, может быть, лучше ему и не знать этого. Ведь если победу "по англосаксонским критериям" русские считают поражением, то что же тогда будет их победой по их собственному мнению?
