— Оксана, как долго вы планируете еще оставаться в Токио?
— В Японии я до 9 августа, потому что баллотируюсь в комиссию атлетов МОК, нужно дождаться оглашения результатов.
— Какую цель для себя вы будете считать главной в случае избрания в МОК?
— Хочу, чтобы спорт был самым чистым и прозрачным. Если спортсмены не могут кому-то что-то сказать, то комиссия в этом помогает.
— Вы думаете, возможно сделать спорт свободным от допинга и скандалов?
— Если постепенно, шаг за шагом, это делать, то, конечно, можно. Всё в этом мире достижимо.
— Голосовать до 3 августа за вашу кандидатуру будут сами спортсмены. Сталкивались ли с кем-то в Токио, не спрашивали, за кого планируют отдать свой голос ваши коллеги?
— Никто в открытую не обсуждает, конечно. Но когда я встречаю каких-то наших атлетов, кто будет голосовать, они все говорят: "Ой, Оксанка, мы за тебя проголосовали". Но я не хожу и не прошу.
— Протесты в Токио, которые проходили во время церемонии открытия на улицах города, удалось вам наблюдать?
— Лично я в Токио никаких протестов не видела, всё хорошо.
— Если говорить о мерах безопасности в период распространения коронавируса, справляются ли, на ваш взгляд, власти Токио и организаторы Олимпиады со всеми вызовами XXI века?
— Принимающая сторона делает все возможное: мы каждое утро сдаем слюну в пробирку, везде стоят растворы с дезинфекцией, и организаторы следят, просят всех, кто заходит или выходит, чтобы они мыли руки. В комнатах всё убирают, всё протирают дезинфектором.
— Система допинг-контроля на Играх у некоторых ваших коллег уже вызвала нарекания. Поддерживаете возмущения спортсменов?
— Есть процедура, иногда и ко мне приходили в 6.30 утра, но это всё прописано. Вот так вот спортсменам не везет, кто попадает на этот допинг-контроль, но я думаю, что все в одинаковых условиях.
Оксана Чусовитина (Узбекистан) перед выполнением опорного прыжка в финале соревнований среди женщин на чемпионате мира по спортивной гимнастике в Дохе.
© Sputnik / Алексей Филиппов
/ — Это восьмая ваша Олимпиада — есть с чем сравнивать. Стираются ли эмоции, впечатления от города, соревнований, соперниц?
— Каждый раз что-то происходит по-новому, а что-то остается неизменным. Но приезжая на какую-то Олимпиаду, ты все равно чувствуешь волнение, ты все равно знаешь, что здесь собрались самые лучшие спортсмены. Волнение присутствует, поэтому некогда вспоминать прошлые выступления.
— Такие жесткие ограничительные меры вызывают споры среди атлетов?
— Спортсмены не ссорятся, сколько я знаю коллег, все сделали прививки, чтобы просто себя обезопасить. Мы ждали этих Игр пять лет, даже не четыре года. Если есть хоть какая-то возможность себя обезопасить, я думаю, любой спортсмен за такую безопасность.
— В какой момент соревнований вы поняли, что ваше выступление на Олимпиаде завершилось?
— Я вам скажу честно, как всегда. Я это понимала, когда уже приехала на Игры, и видела, чувствовала свое состояние. Но, как всегда, надежда умирает последней. Если бы Игры состоялись год назад, я бы говорила иначе. Это кажется, что год не так много, это для молодого спортсмена. А нам уже приходится удерживать свою форму. Но, к сожалению, удерживать себя на таком уровне тяжело. Поэтому как случилось — так случилось. Я еще в Штутгарте, когда квалифицировалась на Олимпиаду, чувствовала, что в Токио это будет моя последняя Олимпиада, и я больше тренироваться не буду. Знаете… Как будто внутри ты чувствуешь, что всё, хватит.
— Если говорить о ваших последовательницах, есть ли в Узбекистане молодые гимнастки, на кого нужно обратить внимание, кто достойно продолжит ваше дело на международной арене?
— У нас есть молодые девочки, они выступали в Болгарии на Кубке мира перед Олимпиадой, и там одна из них выиграла вольные упражнения, а другая попала в финал в опорном прыжке. Я думаю, что именно за ними надо следить, например, за Дильдорой Ариповой. Она хорошая, очень мне нравится.
— Удается ли общаться с кем-то из олимпийской команды Узбекистана. Многие расстроены неудачами боксеров…
— Мы общаемся со всеми, но если человек не говорит сам, я никогда не буду ворошить ему душу, что-то спрашивать. Боксеров очень жаль, я болею, переживаю за наших участников. Но это спорт и Олимпиада — этим все сказано.
— Как вы отреагировали на победу российских гимнасток?
— Я девчонок встретила до командного финала. Они выходили из столовой, я им просто пожелала удачи, потому что знаю, что лучше не трогать спортсмена перед стартом. Вы знаете, я очень за них рада, просто счастлива. Молодцы, девочки! Еще раньше я в интервью говорила, что они, если соберутся и всё сделают, могут обойти и сборную США. Так что это заслуженная победа, я очень ими горжусь.
— Травма Симоны Байлз. Можете что-то посоветовать молодой спортсменке, как пережить этот удар?
— Я не знаю, травма у нее или не травма, потому что она вчера ходила нормально, передвигалась. Но знаете, это большое напряжение – Олимпиада. Я хочу от всей души пожелать ей удачи, чтобы всё пришло в норму, чтобы ничего серьезного не было. Она еще очень молода и у нее все впереди. Любое поражение — это первый шаг к победе.
— Как оцениваете общий соревновательный уровень этих Игр?
— Уровень очень высокий, и приехавшие сюда спортсменки, каждая достойна медали. К сожалению, их всего три, но каждая достойна. И я буду с интересом наблюдать за финалами. Победит сильнейший.
— Вы уже говорили, что не видите себя тренером после завершения карьеры спортсменки. А такие предложения поступали?
— Пока предложений не поступало. Тренером я точно не буду. На ТВ я себя тоже не вижу. У меня другие планы: я хочу открыть в Ташкенте свой клуб, хочу заниматься молодежным спортом, привлекать как можно больше молодежи, чтобы у нас было здоровое поколение.
— Вы останетесь в Узбекистане после завершения карьеры?
— Даже не задумывалась об этом. Конечно, я останусь в Узбекистане, это моя страна, я ее очень люблю, у меня там все мои друзья, вся моя жизнь. У меня даже мыслей не было куда-то уезжать или переезжать.