ТАШКЕНТ, 9 апр — Sputnik. Равшан Ирматов не просто узнаваемая в Узбекистане личность, эксперты называют его самым перспективным арбитром мирового футбола в связи с рекордным количеством обслуженных матчей на чемпионатах мирах. Однако, уникальность этого человека заключается в другом. Можно с уверенностью сказать, что это единственный судья в мире, за которого болеет целое государство.
В дни чемпионата мира в Бразилии даже самые далекие от футбола узбекистанцы волновались за всеми любимого арбитра, которому пришлось не только обслуживать напряженные матчи, но и столкнуться с волною критики в СМИ. И он, надо сказать, с честью выдержал это испытание.
Как арбитр Ирматов предельно строг и не эмоционален, но личная встреча разбила такое представление в пух и прах. Скромный и интеллигентный, даже немного стесняющийся своей популярности, Ирматов за время интервью не раз повторял: не надо обо мне много писать, я просто обычный судья.
Принципы работы
— Интересный факт: на первом месте по популярности среди запросов в Google, связанных с вашим именем, это зарплата и только потом биография. Как Вы думаете, почему людям так интересно знать сколько Вы зарабатываете?
— Я никогда и нигде не афишировал свою зарплату. И то, что пишут — это все выдумки и домыслы, так как по условиям контракта я не имею права разглашать свой гонорар. Я всегда стараюсь держать свое слово.
Иногда, когда сам попадаю на такие новости, удивляюсь фантазии людей. Мы все разные. Лично я никогда не интересуюсь ни у кого, сколько человек зарабатывает. Никогда в жизни ни у кого не спрашивал.
— В 2003 году Вы стали обслуживать матчи под эгидой ФИФА. Какие эмоции были тогда, задачи? Что это за событие для 25-летнего человека?
— Я мечтал стать рефери ФИФА, когда впервые вступил в судейские ряды. Смотрел, кто и как судит, смогу ли я так. Когда достиг этой цели, стал изучать международный опыт. Тогда на слуху были имена Пьера Луиджи Коллины, Маркуса Мерка. В 2002 году на чемпионате мира задавал себе вопрос, смогу ли я быть такими как они?
Именно тогда у меня и появилась цель — хотя бы один день, один матч отработать на их уровне. И, как говорится, на ловца и зверь бежит, мне очень сильно повезло, в первый же год моей регистрации в ФИФА меня отправили обслуживать матчи чемпионата мира среди молодежи в Финляндию. Обычно такого не бывает.
Когда я приехал, не было никаких особых задач, я для себя планировал изучить требования и задачи ФИФА. Мы почти месяц работали с ведущими международными инструкторами, тогда-то я и понял концепцию, кто такой судья, что он должен изучать, над чем необходимо все время работать.
Я конечно и раньше работал над собой, но после этих тренингов появилось четкое видение, куда необходимо идти и насколько я еще должен прибавить для достижения необходимого профессионального уровня.
Следующие четыре года стали для меня настоящим испытанием. Я провел свыше 40 международных матчей, а также несколько семинаров для начинающих коллег. После этого меня впервые включили в лист кандидатов на чемпионат мира 2010 года, я помню, какие эмоции тогда меня переполняли, это незабываемо.
— Вы как-то признались, что "судья — это дирижер ансамбля. Если судья недостаточно понимает футбол, не чувствует атмосферу игры, не изучил футболистов, которые играют на поле, — это провал". Как вы готовитесь к каждой конкретной игре, как изучаете 22 отдельные личности?
— Понимаете, правила вроде бы для всех игр одинаковые. Но когда доходит до дела, выясняется, что их применение в разные моменты игры работает по-разному. Судья должен тонко чувствовать игру и, когда это необходимо, принять единственно правильное решение, чтобы она шла в нормальном русле. Если вы в определенный момент примите решение, следуя букве закона, но не подходящее духу игры, то тогда она может измениться совсем. И не всегда в лучшую сторону.
Перед игрой я много думаю, анализирую, прокручиваю в голове, как поступлю, если будет такой эпизод, какое приму решение в другой ситуации. Предматчевое волнение и вообще подготовка к игре — это что-то особенное, людям, которые этого не испытали, сложно будет понять. С другой стороны, испытав это напряжение, как бы подсаживаешься на него, если 10-15 дней живу не в этих эмоциях, начинаю по ним скучать, мне становится плохо.
В преддверии игры, я, конечно же, изучаю каждого футболиста, ищу о нем информацию, смотрю матчи в записи. Есть такие игроки, которые с самого начала будут мешать судье, будут спорить с каждым решением, показывать свое недовольство. В каждой команде есть такой футболист. Но к ним есть свои ключи. И моя задача найти их, достучаться до игрока, сделать его своим союзником. Это приходит по ходу игры само, просто чувствуешь, кому и что говорить. Часто это зависит от конкретного момента и эпизода.
— В вашей карьере были такие напряженные моменты на поле, которые вспоминаются до сих пор?
— Конечно, были. Например, на чемпионате мира в ЮАР в 2010 году я обслуживал матч между сборными Аргентины и Греции. В составе аргентинцев был настоящий "траблмейкер" для арбитров — Хуан Себастьян Верон. Он комментировал каждое мое решение, активно жестикулировал на поле, показывая, что ему не нравятся мои решения. Ну, что поделать, футболист такой горячий, возможно, за полем и добряк, а на нем как "зажигалка".
Здесь важно правильно оценить ситуацию, если за каждое такое неудовольствие показывать желтую карточку, как написано в правилах, то к концу игры судья останется один на поле. Поэтому хороший судья всегда занимается на поле менеджментом, чтобы футболисты начали ему доверять.
Почему чаще всего футболисты выступают? Это футбол, а футбол — всегда эмоции, скорее всего, просто не знают судью, а значит, не доверяют его решениям. Здесь очень важны первые 15 минут, необходимо завоевать доверие игроков. Если за это время судья входит в контакт с футболистами, говорит с ними на их языке, все будет хорошо.
Многие думают, что если у меня карточка в руках, то я устанавливаю правила игры на поле. Все должны меня слушать и подчинятся. Но это не так. Судья — это своеобразные сервисные услуги в футболе. Чем более они качественнее, тем более зрелищной получится игра.
— Матч закончился, что дальше, бывает послевкусие?
— Для меня каждая игра — это новый вызов, своеобразный экзамен. Поэтому всегда делаю послематчевый анализ, потому что во время матча на поле в эмоциях ты видишь одно, а когда просматриваешь запись — все может быть по-другому. Кроме того, на поле снимают десятки камер, множество ракурсов, а у меня всего пара глаз, один ракурс и нужно всегда и везде успеть, найти правильную позицию и вынести верное решение за одну секунду!
Когда потом анализируешь игру, понимаешь — в этой ситуации моя позиция должна была быть здесь, тогда бы решение было бы правильнее. И этот анализ позволяет вам в следующих играх не допускать одни и те же ошибки.
— Работа судьи сложна, она постоянно под прицелом критики. Как вы переживаете ошибки на поле, давление СМИ и экспертов?
— Я считаю, что человек должен сам к себе быть, прежде всего, самокритичным. Даже если все вокруг довольны. Я, например, редко бываю доволен своей работой на поле. Внутри постоянно сидит мысль: я мог сделать это лучше.
— Это после каждого матча происходит?
— Бывают игры, когда вы получаете огромное удовольствие. Но всегда есть то, что можно было сделать лучше.
Как закалялся характер
— Есть ощущение, что кто-то ведет Вас по жизни, возможно судьба или провидение?
— Думаю, что не без этого. Когда вы работаете, не жалея себя, полностью выкладываетесь, Бог видит и всегда направит человека на нужный путь, даст удачу. Уверенность должна быть, но самоуверенность приводит судью к проблемам.
— Вас часто спрашивают, не кружится ли у вас голова от успехов?
— Мой ответ Вы знаете. Все в порядке (смеется).
— Да, но как удается балансировать и оставаться нормальным человеком, когда все вокруг только и говорят — человек-легенда?
— Я не летаю, а крепко стою на земле. Получаю от своей работы огромное удовольствие. Радуешься этому, настроение хорошее, но чтобы возвышать себя куда-то… это не про меня. Люди часто делают из простых вещей шумиху.
— Вы по природе такой скромный?
— Я такой какой есть, не строю из себя кого-то, веду себя естественно. Все начинается с воспитания. Есть узбекская пословица "Куш инида курганини килади" (Птенец делает то, что видит в гнезде). У нас в семье всегда все было скромно, отец очень дисциплинированный человек. Требовал этого и от нас. Это фундамент, который заложен в семье.
— Вы говорите о дисциплине, значит встаете в 6 утра и все делаете по графику, употребляете только здоровую пищу?
— Нет, вы что, в 6 не встаю. У меня все происходит естественным порядком. То же самое касается и еды. Наша узбекская кухня — самая лучшая в мире. В этом я все больше и больше убеждаюсь, открывая для себя новые географические места. Недавно сделал такой вывод — если люди из Узбекистана едут куда-то, им надо привыкать к кухне другой страны, а вот те, кто к нам прилетает — очень легко входят в кулинарный раж, и с большим удовольствием и аппетитом кушают узбекский плов и другие национальные блюда.
— А вы ведь возите с собой сухофрукты на матчи и даже брали как-то казы?
— Да, это так здорово, когда чувствуешь дом где-то далеко. Родиной пахнет. Когда на долго еду всегда с собой беру что-нибудь такое вкусненькое.
— А плов для зарубежных коллег готовите?
— Да, приходится (смеется). Раньше, когда мы работали в одной бригаде это делал Баходир Кучкаров.
— А с чем Вас дома встречают после отъезда?
— Знаете по настроению, я обычно маме и жене заказываю, чтобы я поел. Иногда лагман хочется, иногда плов.
— Где будете отдыхать в этом году с семьей?
— Для меня важно, чтобы было безопасно. А безопасно сейчас у нас в Узбекистане. На Родине очень много хороших мест, куда я бы с удовольствием отправился отдыхать со всей своей семьей.
— Вместе с родителями?
— Да, они у меня очень активные люди. До сих пор занимаются спортом, на плавание ходят.
— А у Вас ведь была удивительная история, когда Вы учили английский всей семьей?
— Да было такое. Я тогда как раз получил травму. Нельзя было тренироваться, отец нас всех и записал на английский. Они меня так поддерживали в тот период, чтобы я не сильно переживал, что не смогу играть больше в футбол, решили таким образом отвлечь. Сейчас в семье все знают английский.
— Ваш отец стал первым учителем в судействе?
— Да. Он по сей день мне помогает. Смотрит все мои матчи, делится своим взглядом, мнением.
— А ваша мама, какая она?
— Мама добрая, а вот отец строгий. Мама всегда жалела. Дождь идет, снег, на улице минус 10 мороза, она переживала. Не разрешала ездить на тренировку. А я все равно шел на занятия. Честно говоря, хорошо понимать родителей я начал только тогда, когда сам стал отцом. Если дети болеют, это все сразу через себя проносишь.
— Вы ведь в детстве часто болели?
— Да, вы правы. Чем я только не болел в детстве. Но сейчас понимаю, какую ответственность взяли на себя родители и смелость, отдав меня такого болезненного в спорт. Это было очень правильное решение. Другие родители, может быть, не сделали бы этого. И зря. Спорт закаляет, он еще и смыслом жизни становится.
— Вы как-то признались, что из Вас хороший бы врач получился? Почему Вы так думаете?
— Мне часто говорят — у вас такой опыт, наверное на поле выходите как семечки щелкаете, все матчи без волнения. Но это не так. В каждой игре у меня присутствует волнение. Потому что у меня высокое чувство ответственности.
И поэтому, я думаю, что смог бы стать врачом, если бы не боялся их так в детстве, они часто приходили к нам. Это действительно очень ответственная профессия, быть доктором. Я уважаю людей, выбирающих ее.
— У Вас ведь жена тоже врач?
— Да, она врач общего профиля. Сейчас работает в одном из санаториев страны.
Коррупционный скандал в ФИФА
— Изменились ли ваши ощущения от футбола, от ФИФА в результате последних коррупционных скандалов? Вообще каково ваше мнение по этому поводу?
— Я занимаюсь своим делом. У меня направление другое. Делаю свою работу на поле. Эти скандалы очень далеки от меня. Не в курсе, что там было. Уведомлен о них также через прессу.
— Знакомы ли вы с новым главой ФИФА Джанни Инфантино, как оцениваете его программу по реформированию ФИФА?
— Да, я познакомился с ним в Дубае, когда мне вручали награду за звание лучшего рефери мира. Послушал его интервью, его видение будущего ФИФА. Мне очень понравилось, он показался мне человеком целеустремленным, готовым вносить изменения к лучшему. У меня только позитивные впечатления.
Дружба вне поля и звание лучшего рефери мира
— А с футболистами общаетесь, дружите? Вообще между судьями и футболистами может быть дружба?
— Конечно. Почему нет? Наша дружба вне пределов поля. У меня очень много друзей среди футболистов. Но во время игры, мы профессионалы, и каждый делает свое дело. По имена конкретно не будем, а то одного скажу, другой обидится.
— Что для Вас значит звание лучшего рефери мира?
— Не беру себя сейчас персонально. Это заслуга моих учителей и родителей. Это прежде всего их призвание, что они сделали все правильно. Я только старался, слушаться и выполнять, что они говорили.
Посмотрите еще на ситуацию с такой стороны. Сейчас в Узбекистане созданы все условия и инфраструктура, чтобы спортсмены занимались и достигали результатов. Это не те разбитые стадионы, как в начале 90-х, тогда был один и то спущенный мяч на все команды, у которых еще и формы не было. Если оценить, то что сделано за эти годы, какие средства вложены государством, то нам спортсменам стыдно не приносить результаты, не выкладываться полностью в своей деятельности.
— В одном из интервью вы признались, что мечтаете об участии на ЧМ-2018 в России.
— Да. Сейчас моя судейская бригада является кандидатом на этот чемпионат. Предстоит очень плодотворная работа, чтобы мы завоевали путевку. Если это дай бог случится, я обязательно туда возьму своего отца. Он давно мечтает побывать на Чемпионате мира. В Бразилию и Африку, я его увы, не мог, взять с собой.
