Елена Кузьмина, заведующая сектором экономического развития постсоветских стран Института экономики РАН
В первой половине августа в евразийском регионе произошли два серьезных события, которые повлияют на развитие экономик всех центральноазиатских государств.
Первое — это девальвация китайского юаня. Три дня подряд Народный банк Китая понижал курс юаня к американской валюте на 1,9%, 1,6% и 0,98% соответственно. Обесценивание юаня было необходимо для предотвращения значительного замедления темпов роста китайской экономики.
В краткосрочной перспективе ситуация с юанем приведет к снижению цен на углеводороды и, возможно, металлы. Экономики добывающих стран Центральной Азии — Казахстан, Туркменистан, Узбекистан — просядут. Они будут вынуждены увеличивать свои расходы, а их платежный баланс ухудшится. Это может привести к ослаблению устойчивости национальных валют региона и необходимости их девальвации. Однако, по мнению экспертов, такая ситуация может сложиться только при условии дальнейшего ослабления юаня.
При этом, девальвировав курс юаня, власти КНР снизили себестоимость китайских товаров, что является традиционным способом поддержки экспортеров. Следствием этого должно стать увеличение производства, которому нужны ресурсы.
В долгосрочной перспективе, если снижение курса юаня действительно сохранит рост китайской экономики (или хотя бы замедлит его падение), то это положительно скажется на ценах на сырье, а значит, и на экономиках всех стран региона.
Скорее всего, от снижения юаня выиграет швейная отрасль Кыргызстана, поскольку она работает на тканях, импортируемых из Поднебесной. Эта отрасль в последнее время несколько снизила экспорт своей продукции основным покупателям — Казахстану и России из-за уменьшения покупательского спроса в последних. Удешевление китайского сырья, а соответственно и цен на готовую продукцию позволит кыргызским швейникам преодолеть этот кризис.
Собственно, все страны региона закупают товары первой необходимости в основном в Китае. И снижение курса китайской валюты несколько сократит их расходы. Правда, это зависит и от условий конкретных двусторонних контрактов.
Вокруг этого события, а точнее, его последствий для двух стран, создано много мифов и неоправданных ожиданий — как негативных, так и позитивных.
Первый из них — возможность восстановления в полном объеме реэкспорта китайских товаров через республику. Оптовые базары Дурдой и Кара-суу, традиционно торговавшие китайскими дешевыми товарами, давали серьезный реэкспортный доход Кыргызстану. С созданием Таможенного союза Казахстана, России и Белоруссии было закрыто свободное движение этих товаров через казахско-кыргызскую таможенную границу. За эти годы торговля на оптовых базарах сократилась в 2,5 раза. А в последние несколько месяцев, перед полномасштабным вхождением республики в ЕАЭС, еще на 40%.
Более выгодной для Китая стала торговля со странами ТС/ЕАЭС через Центр приграничной торговли «Хоргос» на китайско-казахстанской границе. И большинство товарных потоков было переведено туда. Таким образом, Казахстан постепенно становиться транспортным транзитным центром в международном транспортном коридоре «Запад — Восток», соединяющим рынки КНР и ЕС.
Перевозки по железным дорогам Казахстана гораздо удобнее, чем транспортировка через Кыргызстан, где качество автодорог оставляет желать лучшего, а кроме того, эти дороги имеют меньшие возможности по объемам грузоперевозок.
По мнению специалистов, лишь небольшая часть товаров вернется на оптовые рынки Кыргызстана. В основном те товары, которые связаны со швейным производством, а также товары, предназначенные для торговли с Таджикистаном. Северное направление транзитной торговли утеряно республикой полностью — а оно являлось основным.
Однако открытие границы создает возможности для развития других отраслей экономики КР, в частности, АПК, некоторых направлений пищевой промышленности (например, производство макаронных изделий), производства стройматериалов, уже упоминавшейся швейной промышленности.
Вместе с тем открытие границы вызывает ряд опасений со стороны Казахстана. Астана ссылается на более низкие пошлины, которые имеет Кыргызстан как член ВТО. Но в этом есть лукавство. Во-первых, при вступлении России в ВТО в 2012 г. таможенные пошлины Таможенного союза были скорректированы с пошлинами ВТО. Во-вторых, Кыргызстан, по существующим правилам ВТО, уже подготовил документы в секретариат Организации о пересмотре ряда пошлин из-за вступления в ЕАЭС.
Фактически речь идет не о разнице в пошлинах, негативно влияющих на национальных производителей, а о страхе конкуренции некоторых идентичных киргизских и казахстанских товаров. В первую очередь, это касается производителей молока и молочных продуктов, мяса, а также соков.
Другая группа вопросов, вызывающая опасение у казахстанских экспертов, относится к безопасности: расширение возможностей для проникновения наркотиков и оружия на территорию страны. Но решение этих задач входит в компетенцию не таможенной службы, а специальных служб и пограничников. Государственные границы никто не отменял.
Таким образом, экономикам центральноазиатских государств предстоят определенные перемены. И связаны они с меняющейся не только региональной, но и в целом мировой экономической ситуацией.
Вероятнее всего, эти перемены не последние — сегодня в мире идет поиск вариантов выхода из экономического и финансового кризиса.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
