ТАШКЕНТ, 4 сен — Sputnik. В Узбекистане сегодня первый рабочий день после празднования 25-летия независимости, омраченного кончиной и похоронами в Самарканде первого президента республики Ислама Каримова.
Наш сегодняшний собеседник — Рахимжон Султанов, ветеран узбекской журналистики, еще в советские годы около двадцати лет проработавший собственным корреспондентом Узбекского телевидения и радио в Москве, а потом, в годы независимости, свыше двадцати лет специальным корреспондентом российского иновещания — радиокомпании "Голос России" по странам Центральной Азии.
"Познакомился я с Исламом Абдуганиевичем еще в его бытность министром финансов республики", — начинает свой рассказ Р.Султанов.
"Возникла одна небольшая проблема финансово-хозяйственного характера, связанная с функционированием корпункта Узбекского телевидения и радио в Москве, где я был один во всех качествах: и корреспондентом, и оператором, и распорядителем. Не удалось решит этот вопрос ни в Москве, в Гостелерадио СССР, ни в республиканском Гостелерадио. Лимиты на этот год исчерпаны, не забудьте подать заявку на следующий год, рассмотрим, может быть, решим. Везде был такой обтекаемый ответ", — вспоминает он.
Председатель Узгостелерадио Убайдулла Ибрагимов, подписывая письмо-ходатайство в Минфин республики по этому вопросу, напутствовал его: "Ты зайди к самому Исламу Абдуганиевичу. Он недавно туда был назначен министром, перевели из Госплана. Всегда наши вопросы решает положительно".
Минфин тогда только-только переместился в 18-этажное высотное здание на Красной площади. Без каких-либо проблем Рахимжон-ака был принят министром Исламом Каримовым, хотя секретарша проворчала, что время без пяти два, и скоро у них обед.
Вскоре вопрос был решен в самом лучшем виде. И журналист всегда с благодарностью вспоминал содействие министра финансов Каримова все годы своей работы в Москве. Поскольку то решение влияло на его работу все годы существования Союза, да и после, когда эти вопросы перешли в ведение Минфина России.
"Близко стал соприкасаться с Исламом Абдуганиевичем, когда мы, депутаты Верховного Совета избрали его президентом Узбекской ССР. А ведь это произошло буквально через девять дней после избрания Михаила Горбачева президентом СССР. Мне вначале казалось, что вопрос избрания в союзных республиках президентов согласован с Москвой, конкретно с Горбачевым, и появление в других республиках президентов лишь вопрос времени. Мы первые, поскольку только что прошли выборы в республиканский парламент, и на первой сессии мы и избрали своего президента. Но оказалось, что я глубоко заблуждался", — вспоминает Султанов.
В конце марта в Москве проходил очередной съезд комсомола. На открытии присутствовал Политбюро в полном составе, в перерыве был подход Генсека к прессе, и Рахимжон-ака спросил Михаила Горбачева, как он относится к тому, что в Узбекистане избран республиканский президент.
"Сразу было видно, я наступил на больную мозоль генсека. Он изменился в лице, нахмурился, с трудом выдал: а вот торопиться не надо, Каримов пошел на нарушение союзной конституции, разберемся", — живо комментирует те давние события собеседник Sputnik.
Тут на помощь пришел его однокурсник по МГУ, Святослав Беликов, тогда работающий в оппозиционной к МГК КПСС московской городской газете "Куранты".
"Каримов не сам себя избрал. Его избрал парламент республики, как и вас президентом СССР союзный парламент", — отметил он.
"Разберемся, разберемся", — это все, что смог тогда сказать Горбачев.
"Откровенно говоря, я тогда сильно испугался. Я подумал, что не сегодня, так завтра в Ташкенте высадится очередной десант из Москвы, как шесть лет до этого группа Гдляна-Иванова, принесшая много бед республике. Только недавно от них избавились, и вот на те, снова разборки", — говорит Султанов.
Но нет, никаких новых десантов в республике не было, никаких разборок тоже. Помогли другие союзные республики, где тоже начали избираться свои президенты, а Горбачеву не было до разборок с республиками из-за начавшегося раздрая с Борисом Ельциным, приведшего к распаду СССР вскоре после провала акции ГКЧП.
В эти дни наш собеседник часто вспоминает начало девяностых.
По его словам, сейчас он с завистью смотрит на нынешний состав Олий Мажлиса. Законодательная палата — вся на профессиональной основе. Всего 150 депутатов. Спокойно, размеренно занимаются законотворчеством. Прямо райские условия созданы. И в этом тоже заслуга Ислама Каримова, который много сделал для реформирования законодательной ветви власти.
Так же с днями рождения первого президента. Ни разу за эти 27 лет эта дата в стране не отмечалась публично. Хотя был сотни попыток как-то организовать торжества по круглым датам. Поэты писали в его честь поэмы, писатели прозу, художники — полотна, композиторы сочиняли свои кантаты, оратории, и что-то по этому поводу. Но я нигде не видел, чтобы они где-то публиковались, исполнялись, выставлялись. Теперь они появятся, и пусть будут, замечает Рахимжон-ака.
Лидеры зарубежных государств посылали ему в эти дни поздравительные телеграммы, письма. Но в Узбекистане они огласке не передавались. О них все узнавали от сообщений пресс-служб тех лидеров.
"Мне доподлинно известно, что как-то лидер соседнего государства, с которым их связывали давние дружеские отношения, изъявил желание приехать на день рождения, поздравить, может быть выпить чего-либо по этому поводу. С узбекской стороны была высказана одна-единственная просьба: без обнародования в тамошней прессе", — рассказывает Султанов.
Он также был свидетелем попытки Олий Мажлиса принять решение о награждение второй медалью "Узбекистон Кахрамони" (Герой Узбекистана).
"Ислам Каримов, шутя, в своей манере, ответил — что-то вы хотите отправить меня на покой, не хороший знак — это предложение, давайте позже вернемся к этому вопросу, ещё два дня будем заседать. И попросил снять вопрос с сегодняшнего обсуждения. Но Олий Мажлис больше не вернулся к этому вопросу. Говорят, руководители Олий Мажлиса, допустившие эту самодеятельность, тогда получили от него хорошую взбучку", — вспоминает Рахимжон-ака.
Таким останется в памяти Ислам Каримов, человек-легенда, скромный и при таких огромных возможностях никогда не ставивший личные интересы выше интересов своей страны, своих соотечественников, заключает он.
