"Восьмое марта — день, когда женщины всего мира должны отказаться от работы. За зарплату, в офисах и на заводах, или бесплатно — в общинах, дома и в спальнях". Это текст с главной страницы британского сайта, посвященного "международной забастовке женщин". И они, кажется, не шутят.
В эпоху, когда весь перемешавшийся и, кажется, уже чуть-чуть помешавшийся мир в очередной раз пытается нас удивить, мы, обитатели постсоветского пространства, узнаем друг друга по невозмутимости реакций. Женский бунт, забастовки и лозунги, борьба за равенство и даже "гендерно-нейтральные обращения" — у нас уже было все это! И мы знаем, чем оно кончается.
Да, впервые идею праздника озвучила Социалистическая партия Америки (была и такая!) в 1909 году. В качестве, как бы сказали сегодня, инфоповода послужила акция протеста Международного женского союза, где женщины требовали права голоса и равной оплаты труда. Да, годом позже отмечать (но не праздновать!) день женщин предложили Клара Цеткин и Роза Люксембург на съезде в Копенгагене. А в СССР, где в итоге победили идеи участниц и участников того съезда, этот день стал универсальным и превратился в полноценный праздник.
Дамам, разжигающим в этот день "войну полов" и призывающим женщин мира прекратить работать "в офисах и спальнях", полезно знать, что на заре прошлого века Клара Цеткин имела в виду немного другое.
Еще можно вспомнить судьбу Эммелин Панкхерст, британской суфражистки, начинавшей свою карьеру с яростной борьбы с "мужским миром", а закончившую респектабельным членом консервативной партии, произносящей речи в поддержку "наших доблестных мужчин, ушедших воевать с проклятыми гуннами".
Да что там — даже в СССР, где идеи суфражисток и социалисток всего мира нашли самое полное воплощение и где с 1921 года Восьмое марта официально стало "красным днем календаря", дате этой изначально придавался совсем иной смысл.
В День трудящейся женщины, как и в другие дни, дамы должны были трудиться — раз уж отвоевали себе право делать это наравне с мужчинами. Еще они могли митинговать и выступать на собраниях — словом, продолжать борьбу. Никаких подарков, а тем более буржуазных букетов тоже положено не было, в лучшем случае — грамота за ударный труд. Восьмое марта было суровым праздником.
Положение изменилось после войны — в стране, озаренной солнцем Победы, запустившей спутник и готовой отправить к звездам первого человека, 8 Марта стало не "днем трудящейся женщины", а просто днем Женщины с большой буквы. Это можно объяснить "оттепелью", можно — послевоенной эйфорией. Мне же нравится думать, что просто природа, как обычно, взяла свое.
СССР стал первой страной, где равноправие полов было действительно достигнуто. Женщины руководили производствами, занимали государственные посты, стояли у станков и пилотировали бомбардировщики. Валентина Терешкова полетела в космос в 1963 году — в это время женщины Швейцарии и Португалии еще не имели избирательных прав. И мы обращались к нашим дамам гендерно-нейтрально — "товарищ".
Не знаю, как вам, — а мне представляется вполне естественным, что когда все цели женского движения были достигнуты, в утопии победившего равенства женщинам снова захотелось быть — нет, не неравными, а просто другими. Особенными. И мужчины с радостью откликнулись на это желание.
В СССР традиция дарить женщинам цветы и подарки начала утверждаться в 60-е годы. Советские газеты начали публиковать фото женщин с цветами вместо отбойного молотка. В 1966 году Леонид Брежнев, тогда еще не старик с проблемами дикции, а галантный и даже немного франтоватый мужчина, сделал 8 Марта нерабочим днем, окончательно закрепив трансформацию.
Именно с тех пор в преддверии женского дня мужчины традиционно скачут по магазинам и цветочным киоскам, а одинокие студенты филологических отделений университетов занимаются подсчетом наличности: поздравить нужно каждую! Но оно того стоит — потому что самые суровые студентки тают и всегда улыбаются в ответ.
Я живу в Берлине, и здесь 8 Марта — это день, который отмечен красным цветом в календаре у всех вьетнамских торговцев цветами. Отчасти из-за того, что традиция эта не исчезла на Востоке Германии вместе с исчезновением ГДР, отчасти — потому что многотысячная русская диаспора несет в дома и офисы традиционные букеты. Я обязательно к ним присоединюсь — и вместе мы напомним женщинам этого города, этой страны и всего мира, что любим их, будем любить и любили всегда. И обязательно получим в ответ улыбки. Даже от тех, что пойдут по улицам с транспарантами.
