ТАШКЕНТ, 22 июн - Sputnik. Директор Центра исследовательских инициатив Ma'no Бахтиёр Эргашев рассказал о том, что необходимо учитывать Узбекистану и ведущим мировым державам для урегулирования ситуации в Афганистане.
— Узбекистан заявил о готовности предоставить площадку для переговоров всех участников афганского конфликта, при этом уже установлены контакты с представителями движения "Талибан" (организация признана в РФ террористической. — Прим. ред.). Удастся ли Ташкенту усадить за стол переговоров все противоборствующие силы для мирного урегулирования?
— Мы должны понимать, что ничего из ничего не происходит. Прежде чем говорить о современных узбекско-афганских отношениях и о роли Ташкента в афганском урегулировании, надо вспомнить историю. Еще в те годы, когда в Афганистане у власти были моджахеды, а затем свергнувшие их талибы, когда никто с ними не хотел вести никаких переговоров, Узбекистан поступил очень прагматично. Афганистан — наш сосед, власть на тот момент принадлежала талибам, а значит, необходимо было работать не только с так называемым северным альянсом Афганистана, как это делала Россия, но и с пуштунским элементом, с "Талибаном".
Все это было еще до 2001 года, до 11 сентября, до взрывов в торговых центрах. После этих событий ситуация резко поменялась – американцы ввели в Афганистан войска, свергли талибов и установили в стране свою марионеточную власть. Талибы оказались во главе антиамериканского вооруженного движения страны и начали активно выступать против внешнего военного присутствия.
Узбекистан все эти годы – и до 11 сентября, и после, – всегда заявлял, что военного решения афганской проблемы нет. Вы можете там воевать хоть десятилетия, но толку от этого не будет.
Во-первых, Узбекистан заявлял о необходимости налаживания афганского внутриполитического диалога с участием всех сторон конфликта. Это не нравилось США, это не нравилось России, но республика настаивала на своем.
Если говорить о нынешней ситуации, то важным событием в урегулировании афганской проблемы, безусловно, стала мартовская конференция в Ташкенте. Она получилась серьезной, глубокой и во многом знаковой, так как Узбекистану удалось собрать на одной площадке представителей не только соседних государств, но и ключевых международных игроков, включая Россию, США и Евросоюз. Единственное – не получилось обеспечить участие в переговорах представителей от движения "Талибан". Приехал президент Афганистана, но второй стороны конфликта на дискуссии не было. И тогда возник вопрос – а что же делать дальше?
Все это показатель того, что последовательная политика Узбекистана по отношению к талибам, которую страна демонстрировала двадцать с лишним лет, начала восприниматься в мире. Даже риторика России на афганском направлении в последние годы изменилась. Москва тоже уходит от одностороннего ориентирования на североафганские элементы и стала учитывать интересы и позиции пуштунского элемента.
Переговоры могут привести к запуску механизма кооптации, то есть возможности полноценного участия представителей "Талибана" в управлении страной на центральном, региональном и провинциальном уровнях.
Необходимо именно слушать и слышать противоположную сторону, воспринимать ее аргументы, иначе будет очень сложно закончить гражданское противостояние (во много на этнической основе) войну и снизить уровень конфликта. А если обстановка не изменится, войска западной коалиции во главе с США из Афганистана никогда и не уйдут. А пора уже уходить, потому что военного решения они не нашли и не найдут, это пора надо признать.
Необходимо, чтобы территория Афганистана была освобождена от иностранных вооруженных сил, чтобы в стране была налажена какая-то основа для диалога противоборствующих групп, чтобы они начали формировать какие-то объединенные органы власти — сначала на провинциальном, а потом, может быть, и на центральном уровне.
Когда говорят, мол, Узбекистан сегодня начал говорить с талибами — так рассуждают люди, которые в принципе не знали и не знают всей истории развития ситуации в Афганистане за последние двадцать с лишним лет.
Для тех, кто отслеживал этот процесс внимательно, абсолютно ясно, что политика Узбекистана всегда была определенной и последовательной, республика не шарахалась из крайности в крайность, изначально выступая за поиск политических решений. Отрадно, что Узбекистан наконец-то услышали.
— В Афганистане на некоторое время установилось перемирие, противоборствующие стороны взяли паузу. Надолго ли, на ваш взгляд, это затишье, и готовы ли талибы к серьезному диалогу, или это только временные дипломатические успехи?
— Во-первых, надо понимать, что "Талибан" — это не единое целостное движение, а очень разрозненное, фрагментированное и разнонаправленное. Многое в политике или действиях тех или иных талибановских сил зависит от того, с каким финансовым центром, с какой мировой державой они работают. Кто-то связан с Пакистаном и его спецслужбами и содержится ими, кто-то действует на деньги монархий Персидского залива, поэтому ориентированы на них, а отдельная часть талибов вообще получает деньги чуть ли не от Китая. Поэтому, даже если значительная часть движения пошла на переговоры, это не означает, что другие представители талибов не будет против этого. Если о них забыть, они начнут напоминать о себе взрывами и провокациями.
Очень трудно работать с такой фрагментированной массой, с такими разнонаправленными элементами. Это одна из самых больших проблем в налаживании внутриафганского диалога между центральным правительством в Кабуле и очень разношерстным объединением, которое общим словом называют "Талибан". И об этом нужно помнить.
Да, риски есть, но не стоит забывать и о позитивных моментах. К примеру, Россия начинает поворачиваться в сторону необходимости диалога с "Талибаном". Или другая крупнейшая сила - США, которые держат сейчас в Афганистане более 10 тысяч своих спецназовцев, если и не говорят о необходимости переговоров с талибами, то, по крайней мере, не мешают им.
На самом деле "Талибан" смог доказать, что это серьезная политическая сила, с которой стоит считаться и разговаривать на равных. И талибы начинают этот подход ценить и тоже делают первые встречные шаги.
Плюс давайте не забывать фактор перебазирования значительной части боевиков ИГИЛ из Ирака и Сирии в Афганистан. Разгромленные там, они сейчас перебрасывают довольно серьезные силы, по разным подсчетам, от полутора до девяти тысяч боевиков, имеющих опыт войны на Ближнем Востоке. Боевики могут стать серьезной угрозой дестабилизации и без того сложной ситуации в Афганистане и регионе Центральной Азии в целом. В этих условиях "Талибану", если они захотят победить этих иноплеменных террористов, нужно с центральным правительством как-то договариваться, выстраивать общую программу борьбы и противодействия.
Разумеется, в любой момент есть вероятность срыва переговорного процесса, но, с другой стороны, существуют факторы, подталкивающие "Талибан" и кабульское правительство к консолидации. Главное, использовать все объединяющие моменты.
