Рубен Гюльмисарян
Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи в субботу вновь отверг возможность переговоров с американской администрацией, поддержав заявление президента Роухани о том, что при определенных обстоятельствах иранские вооруженные силы могут закрыть Ормузский пролив, пишет колумнист Sputnik Армения.
"От переговоров с Америкой нет никакой пользы", — сказал Хаменеи.
Он добавил, что нельзя доверять не только заявлениям властей США, но даже их подписям под международными документами.
Эти ли слова духовного лидера Ирана вывели из себя американского госсекретаря, или они просто совпали с очередной запланированной "пятиминуткой ненависти" администрации США в отношении ИРИ, неизвестно, но Помпео много чего наговорил.
"Власти Ирана скорее напоминают мафию, чем правительство, — заявил госсекретарь. — Их деятельность привела к тому, что простые иранцы не могут найти работу".
Кроме обеспокоенности по поводу рынка труда в стране, госсекретарь выразил уверенность в том, что руководство ИРИ поддерживает терроризм и нарушает права человека, включая права религиозных меньшинств — суннитов, христиан, зороастрийцев и других.
Всегда казалось, что уж в чем нельзя упрекнуть иранские власти, так это в ограничении прав религиозных меньшинств. За примерами далеко ходить не надо, мы прекрасно знаем об отсутствии каких-либо препон для религиозной жизни армянской общины, которая достаточно представительна.
Иранист Вардан Восканян фактически утвердительно ответил на вопрос, можно ли расценивать заявление Помпео как очередную "пробирку Пауэлла". Речь о пробирке, которой госсекретарь Колин Пауэлл потрясал в 2003 году с трибуны ООН, уверяя, что в ней была "сибирская язва" якобы иракского производства, — впоследствии биологического оружия в Ираке так и не нашли.
Эксперт прежде всего обратил внимание на то, что слова Помпео адресованы стране, имеющей опыт государственного строительства и управления, который исчисляется тысячелетиями. Разговоры о мафии, способной управлять Ираном, — это пустые слова о невозможном.
"Мы имеем дело с властью и народом, обладающими ясным и логичным государственным самосознанием. То, что в Иране, как и в любой другой стране, существуют категории населения, недовольные властями и их курсом, еще не значит, что власть преступна или представляет собой мафиозный клан", — отметил Восканян.
Он пояснил, что народ Ирана считает (и не без оснований) свою страну имеющей все права на роль региональной сверхдержавы, — это относится и к политической элите, и к интеллигенции, и к обществу в целом. Потому подобная тональность в разговорах с Тегераном может в определенной мере повысить градус напряженности, но изменений в восприятии мира и своего места в нем у иранцев не случится.
Одним из "побочных эффектов" американских ультиматумов и агрессивных заявлений стало усиление роли ИРИ, причем не только в пределах региона: влияние Ирана простирается от Средиземного моря до Персидского залива, до Афганистана, Пакистана и Центральной Азии.
Когда говорят, что руководство Ирана поддерживает терроризм, как правило, имеют в виду организацию "Хезболла", которая выступает за построение в Ливане исламского государства как раз по иранскому образцу. При этом "Хезболла", напомнил Восканян, представлена в ливанском парламенте, и абсурдно называть парламентскую силу террористической.
Говоря о "попрании прав религиозных меньшинств", эксперт обратил внимание на тот факт, что конституция ИРИ выделяет в качестве таковых, вместе с их неприкосновенными правами, христиан (разделяя последователей Армянской апостольской и Ассирийской восточной церквей), зороастрийцев и иудеев. Никаких проблем у них в Иране нет, наоборот, государство всячески способствует их процветанию и оказывает значительную помощь.
