ТАШКЕНТ, 11 фев - Александр Хроленко. Накануне 30-летия вывода советских войск из Афганистана мыслями об этой стране и сопутствующих проблемах Центральной Азии со Sputnik поделился Член комитета по обороне и безопасности Совета Федерации Государственной Думы РФ полковник запаса Франц Клинцевич.
- Франц Адамович, когда советские войска вышли из Афганистана, война в стране не завершилась, 17 лет продолжаются американские операции. Удастся ли США и НАТО адаптировать Афганистан под свои интересы?
- Знание тенденции освобождает от знания мелочей. Прежде всего, имеется понимание, что с нами и нашими союзниками на Западе не намерены воевать ракетами и самолетами, потому что знают о непобедимости Российской армии. Противник будет давить экономически, дестабилизировать обстановку вблизи российских границ, дискредитировать законную власть. Что и происходит в странах Центральной Азии. В этой стратегии у Афганистана – особая роль.
Соединенные Штаты в 2001 году ввели в Афганистан войска, отодвинули Талибан*, убили Ахмад Шаха Масуда (из-за его политических амбиций и влияния), создали хаос, в условиях которого начало набирать силу Исламское государство*. До 2015 года это была маленькая ячейка в Кандагаре, а потом в Афганистан перебросили группу главарей, для подготовки широкомасштабных операций на северном направлении.
Мне запомнилась фраза одного американского эксперта: "В мире огромное количество людей, которые за 200 – 300 долларов готовы воевать и убивать хоть всю жизнь, а деньги мы печатаем тоннами". В перенаселенной стране всегда найдется пара миллионов человек, которые будут за бумажки уничтожать сограждан. Колоссально страшный инструмент, о котором сегодня мало говорят.
Технологию, когда-то апробированную в Афганистане, мы наблюдали также в Ливии, Сирии, на Кавказе и на Украине. Мы анализируем и готовимся.
- У Афганистана имеются влиятельные соседи – Иран, Китай, Пакистан, Узбекистан, Таджикистан и другие. Можно ли совместными усилиями остановить деструктивные процессы?
- Да, имеются очень хорошие международные контакты спецслужб и правоохранительных органов. Нередко участвую в конференциях форматов СНГ, ОДКБ, ШОС, присутствую на открытых и закрытых дискуссионных площадках, и вижу, что профессиональное взаимодействие, консолидация сил, система договоров пока позволяют отбиться от большой беды, но главные вызовы впереди. Проверенное американцами в Западной Европе "миграционное оружие" раньше или позднее будет предъявлено странам Центральной Азии и России. Огромные потоки голодных, безработных беженцев без знания языка общения устремятся на север.
- Как вы оцениваете потенциал встреч по Афганистану в Московском формате? Насколько плодотворны контакты парламентов Российской Федерации и Исламской Республики Афганистан?
- У наших стран имеются прочные исторические связи, и в XXI веке необходимо по-новому выстраивать отношения, прежде всего, экономические. К сожалению, региональное и мировое сообщество в целом очень сильно подвержено влиянию Соединенных Штатов. России и Афганистану очень сложно взаимодействовать через коммуникативные реалии сегодняшней Центральной Азии, в условиях, когда сотрудники американского посольства дают рекомендации-указания министрам страны пребывания, и последние не могут ослушаться.
Мой боевой товарищ и коллега в рамках нашего комитета Михаил Васильевич Козлов многое делает для укрепления межпарламентских связей. И все же эти отношения в значительной степени зависят от органов исполнительной власти, деятельности и приоритетов министерств иностранных дел. Считаю, что Афганистан – проблема и угроза для всего человечества, и заслуживает гораздо большего внимания МИД РФ.
- Могла ли быть иной история Афганистана трех последних десятилетий?
- Могла, и она сложилась бы иначе, если бы не предательство Ельцина в 1992 году (это моя личная оценка). У нас были бы совсем другие взаимоотношения с Афганистаном, мы не имели бы угроз дестабилизации постсоветской Центральной Азии – усилиями, прежде всего, спецслужб США и коллективного Запада.
- Франц Адамович, очевидно, Афганистан для вас – не только годы боевых действий и два ордена Красной звезды, но и определенное место в душе?
- Мое поколение росло в парадигме будущих героев, и я учился в военном вузе, служил в 7-й дивизии ВДВ. Когда начался Афганистан, меня, молодого офицера, направили в Военный институт иностранных языков. Затем, в 1986 – 1988 годах служил в 345-м отдельном парашютно-десантном полку в Афганистане. Главным опытом той поры были особые отношения людей, боевое братство, которые не прекратились и тридцать лет спустя. Афганский опыт очень пригодился на Северном Кавказе, где мне пришлось работать в 2000 – 2005 годах.
Офицеры, которые продолжали службу после Афганистана в Министерстве обороны, в ФСБ и в МВД в значительной степени укрепляли безопасность страны, цементировали российскую государственность. Так, Шойгу, Бортников, Колокольцев – все прошли Афганистан, имеют боевой опыт и непререкаемый авторитет.
С другой стороны, я люблю афганский народ и его очень древнюю культуру. Напомню, когда в 1979 году мы вошли в Афганистан, не существовало исламского фундаментализма, средневековой зашоренности. Там было нормальное светское общество. И только внешнее влияние Запада кирпичик за кирпичиком выстроило весь сегодняшний негатив – наркотрафик, систему социальных противоречий, исламский терроризм. Последнее – механизм деградации человечества, страшное преступление и оскорбление для людей, которые искренне разделяют веру. Ислам требует от нас очень осторожного обращения и межконфессионной терпимости, вне навязанных врагами Афганистана искусственных стереотипов или двойных стандартов.
* – террористическая организация, запрещенная в России.
