И тогда впечатления от увиденного, и потом воспоминания об увиденном были не для слабонервных. Через тридцать с лишним лет поэт писал в "Военной песне":
"В лагере пусто. Печи остыли.
Думать не надо. Плакать нельзя.
Страшно, ей-богу, там, за фольварком.
Хлопцы, разлейте старку по чаркам,
Скоро в дорогу. Скоро награда.
А до парада плакать нельзя.
Черные печи да мыловарни.
Здесь потрудились прусские парни.
Где эти парни? Думать не надо.
Мы победили. Плакать нельзя".
В память об этом и во имя завета "Никогда больше" проводится Всемирный форум "Жизнь народу моему!" — в нынешнем году уже пятый. По-другому он называется Всемирный форум памяти холокоста, хотя вместо греческого слова, может быть, надо говорить по-еврейски краткое и страшное "шоа" (катастрофа).
Конечно, и до нынешнего, и даже до 2005-го было много вопросов к восточноевропейцам об их роли в шоа — не все же только на рейх валить — и вообще об их роли во Второй мировой войне. Но долгое время — собственно, с 1945 года — считалось, что теперь не время помнить, советуя порой и забывать.
В СССР проводилась политика забвения, ибо после войны надо было консолидировать и сам Союз, и соцлагерь, а считалось, возможно, не без основания, что упоминание бандеровских деяний на Украине, страшных погромов лета 1941-го в Литве еще до установления режима немецкой оккупации, judenfrei Эстонии, послевоенных (Едвабна) еврейских погромов в Польше разорвет и так достаточно хрупкий мир.
Будь политики новых демократий разумнее, они, наверное, воздерживались бы от того, чтобы поднимать некоторые темы. Ввиду того, что они обоюдоострые, и если чрезмерно педалировать тему Литвы, Эстонии etc. как безвинной жертвы коммунизма (притом что коммунизм, конечно, тоже небезгрешен), можно дождаться неприятных вопросов. Если же эту тему не просто педалировать, но еще и воздвигать памятники погромщикам и проводить в их честь факельные шествия, такая уверенность в том, что жертвы коммунизма имеют индульгенцию на все что угодно, вызовет у наций с хорошей памятью соответствующую реакцию. "На всякое безобразие должно быть приличие".
У израильтян память хорошая, у русских после периода прогрессивного беспамятства она тоже приходит в норму. В результате не то чтобы русский с евреем отныне братья навек, но Россия и Израиль теперь в состоянии проводить согласованную политику — по крайней мере, в части истории Катастрофы.
Результаты согласования мы видим. Во-первых, на территории ревизионистских стран встреча по случаю годовщины не проводится. Во-вторых, лидеры этих стран (Литвы, Польши, Эстонии) или сами не поехали в Иерусалим, поняв, что будут там, мягко говоря, в ложном положении, или хотя и поехали, как президент Украины В.А. Зеленский, но только для того, чтобы вкусить там все ложное положение по полной программе. Цель лимитрофов заключалась в изоляции России по всем направлениям, но в области исторической политики они сами оказались в изоляции, тогда российский лидер достойно встретился и с руководством Израиля, и с приехавшими в Святую землю представителями великих держав.
Провинциализм мышления не дал понять руководству лимитрофов, что шоа — это такая глобальная и такая болезненная тема, которая требует как минимум достаточного ума и такта. У России они нашлись. У лимитрофов — нет. Результат мы видим.
Что ж, за деятельность институтов национальной памяти им. Вятровича и им подобных структур тоже надо платить.
Источник: РИА Новости
