Война идеологическая — причем, как и первая холодная война, с СССР, - нынешняя объявляется тоже под антикоммунистическими лозунгами, которые, правда, сочетаются с неприкрытым национализмом. Подготовка к объявлению велась последние пару лет и самим Помпео, и другими руководителями администрации Трампа, но именно бывшему капитану американской армии выпала честь выступить с полномасштабным антикитайским призывом.
Смысл речи Помпео однозначен: коммунисты практически всегда лгут, Китай угрожает миру, нужно заставить его изменить свою политику. То, что, произнося слово "Китай", Помпео зачастую говорит о Коммунистической партии Китая, ничего не меняет и никого не обманывает — один из руководителей самой молодой и самой агрессивной в новейшей мировой истории империи обвиняет самую старую в мире империю в том, что она хочет подчинить себе весь мир:
"Если мы не будем действовать сейчас, в конце концов КПК подорвет наши свободы и обрушит основанный на правилах порядок, который наши общества строили с такими тяжелыми усилиями. Если мы сейчас склоним колена, дети наших детей могут стать зависимы от милости китайской компартии, чьи действия являются главным современным вызовом свободному миру".
Помпео откровенно демонизирует Китай, вычеркивает его из списка обычных стран под предлогом того, что КНР управляет КПК:
"Мы должны начать с изменения того, как наш народ и наши партнеры воспринимают китайскую коммунистическую партию. Мы должны говорить правду. Мы не можем относиться к этой инкарнации Китая как к нормальной стране, такой же, как другие".
Америка виновата в том, что создала Франкенштейна (как некогда, еще до признания КНР, боялся Никсон), но теперь она готова возглавить поход "свободных наций" для принуждения Китая. Принуждения к чему? К капитуляции? К свержению власти компартии? Помпео прямо не говорит об этом, указывая, что "изменение поведения КПК не может быть задачей одного китайского народа" (который, естественно, стонет под гнетом коммунистов), но нужно некое ужесточение курса всего свободного мира. Это ужесточение Помпео даже отказывается называть политикой сдерживания — он всего лишь призывает всех мировых лидеров "настаивать на взаимности, прозрачности и подотчетности со стороны КПК". То есть делайте с китайцами то же самое, что они делают с вами? А что они делают?
Ограничивают спустя 75 лет после победы в войне суверенитет таких мощных держав, как Германия и Япония? Располагают сотнями военных баз по всему миру? Используют статус своей национальной валюты как мировой резервной валюты для безграничного дешевого кредита и поддержания своего уровня жизни? Свергают правительства в других странах и навязывают другим цивилизациям свои моральные (или аморальные) ценности? Выступают как плацдарм построения глобальной мировой империи, управляемой наднациональными силами?
"Я напомню цитату из выступления генерала Барра, он же генеральный прокурор Барр. На прошлой неделе он сказал: "конечная цель правителей Китая — не торговля с Соединенными Штатами, а рейд на Соединенные Штаты". <…> Как отлично разъяснил посол О’Брайен, мы должны помнить: власть КПК является марксистско-ленинским режимом. Генеральный секретарь Си Цзиньпин — убежденный сторонник несостоятельной тоталитарной идеологии. Именно она, именно эта идеология долгие десятилетия определяет стремление китайского коммунизма к глобальной гегемонии. Америка больше не вправе игнорировать фундаментальные политические и идеологические различия между нашими странами — так же как их никогда не игнорировала сама китайская компартия".
Да, не вела — Коминтерн был распущен в 1943-м, а экспорт коммунистической модели в страны Восточной Европы определялся не идеологией, а геополитикой: получив по итогам Второй мировой контроль над частью Европы, Сталин просто поддерживал в этих странах близкие по идеологии силы. Естественно, коммунистические, которые в итоге и закрепились у власти. Точно так же, как англосаксы поддерживали в своей зоне влияния силы антикоммунистические — и поэтому во Франции и Италии коммунисты не пришли к власти, а в Греции проиграли гражданскую войну. Не идеология двигала борьбой СССР и США, а чистая геополитика. Но именно Запад начал геополитическую холодную войну под идеологическими лозунгами, пытаясь подать ее как войну с "коммунистической угрозой". Это помогало запугать собственное население, однако не работало в третьем мире, который по мере освобождения от западных же колониальных оков упорно выбирал социализм — и в Азии, и в Африке. Да, в большинстве стран это был социализм с местной спецификой, но даже он делал СССР союзником новых государств.
Проиграли в итоге и СССР и КНР: Китай к тому же погрузился в смуту "культурной революции", а в Советском Союзе часть элит растеряла пассионарность и потеряла вкус даже к геополитической борьбе с Западом. Конечно, если бы в СССР начали объяснять своим собственным гражданам противостояние с США не только идеологическими, но и геополитическими мотивами (то есть национальными интересами России, которыми, кстати, Кремль тогда в большей степени и руководствовался), то никакого катастрофического горбачевского "нового мышления" не случилось бы — но, увы, этого не произошло.
А Китай к концу 70-х не просто отказался от экспорта коммунизма — он был обласкан Западом и принят американцами в клуб. Не потому, что там надеялись на перерождение коммунистической власти в Пекине, а потому, что хотели заблокировать возможность примирения Москвы и Пекина, не допустить возобновления советско-китайского альянса. А к тому времени, как СССР и Китай помирились, было поздно: в 1989 году китайцы увидели бессмысленного и ничего не понимающего в политике Горбачева.
Распад СССР стал уроком для Китая, как и катастрофическая внешняя политика последних советских лет. Американцы могли думать, что они победили в холодной войне, но в Китае понимали, что это СССР проиграл, причем самому себе. Китай никогда не повторит ошибок советского руководства — ни во внутренней политике, ни во внешней. Впрочем, у Китая никогда и не было таких сильных позиций в мире, как у СССР. Если Москва несла очень тяжелую ношу сверхдержавы в силу победы во Второй мировой войне, то Китай большую часть XX века (да и предыдущего, XIX столетия) был погружен во внутренние проблемы (спровоцированные — точнее, усиленные — внешней экспансией). Только в 90-е годы Китай стабилизировал внутреннее положение — и вышел на мировой простор.
Не с коммунизмом, а с экономикой. Да, Запад отчасти помог китайскому экономическому росту, но при этом США и глобальный капитал исходили сугубо из своих меркантильных интересов. Надежды на то, что по мере включения в глобальный (то есть западный) мир коммунистические правители Китая изменят свою политику, Помпео теперь называет несостоятельными:
"Возможно, мы были слишком наивны в оценках живучести коммунистического "вируса" в Китае, слишком обрадовались своей победе в холодной войне. Слишком малодушно преследовали капиталистические прибыли и слишком сильно развешивали уши под разговоры Пекина о "мирном развитии". Какой бы ни была причина, сегодняшний Китай все более авторитарен в своих границах и все более агрессивен в своей враждебности к свободе во всем остальном мире. Правда в том, что наша политика — и политика других свободных стран — возродила неэффективную экономику Китая только для того, чтобы Пекин кусал кормившие его руки международного сообщества".
То есть когда Запад приходит в Китай с "опиумными войнами" в XIX веке или наживается на его дешевой рабочей силе в конце XX века — это нормально. А когда Китай, набрав силу, проникает со своим экспортом и инвестициями по всему миру — это нечестная коммунистическая экспансия? Которую надо остановить любой ценой. Но как?
Сплотив вокруг Америки весь боящийся Китая мир? Однако "китайская угроза", как бы ни расписывали ее англосаксы, не вызывает у других стран приступов паники — и уж тем более смешно, когда ее пытаются выдать за коммунистическую экспансию. Да, не идеологическую, как было в случае с СССР: придут коммунисты и развратят ваших детей, научат их безбожию и презрению к предкам. Сейчас это уже неактуально — Америку и так захватывают доморощенные левые, во взглядах которых очень сложно найти не просто китайский (как это было с русским в выборах 2016-го), но еще и коммунистический след. "Китайская красная угроза" поэтому явно проигрывает своему советскому предшественнику, но Помпео пытается сравнивать две страшилки, уверяя, что Штаты способны победить и на этот раз:
Не будем разбирать набор якобы схожих ошибок КПК и КПСС — настолько нелепы приведенные Помпео примеры. Важно другое: он считает, что СССР был автономен от западной экономики, а Китай сильно связан с ней и поэтому уязвим, на него можно давить. Но кто будет давить? США? Они пытаются — практически ничего не добившись. Помпео косвенно признает это, когда говорит:
"Мы не можем решить эту проблему одни. ООН, НАТО, "Большая семерка", "Большая двадцатка", наши объединенные экономические, дипломатические и военные силы, безусловно, достаточны, чтобы встретить этот вызов, если мы направим их точно и с большим мужеством. Быть может, пришло время для нового объединения стран-единомышленников, нового союза демократий".
Какая "Большая двадцатка" — если даже Европу Штаты не смогут заставить полноценно участвовать в своем давлении на Китай? ЕС нуждается в Китае даже больше, чем Китай в ЕС, да и зачем Евросоюзу бороться с химерой "китайского коммунизма"? Китай стал не просто важнейшей частью глобального рынка — он активно перехватывает у США лозунги защиты глобализации, мировой торговли и свободы инвестиций. Остановить Китай, не обрушив мировой рынок, мировую экономику, просто невозможно — и это понимают все вменяемые американские стратеги. Остается только уповать на внутрикитайские проблемы, но с ними Пекин научился справляться.
Желая показать, что китайская угроза страшнее советской, и подчеркнуть необходимость объединения всего "свободного мира", Помпео сказал, что "СССР был отрезан от свободного мира. Коммунистический Китай уже находится в пределах наших границ". Но тут явная проблема с оптикой: СССР не был отрезан ни от Европы, ни от огромного "третьего мира", хотя при этом наша страна была в большой степени самодостаточна, в том числе в промышленном плане. Китай очень сильно завязан с внешним миром — но, имея огромный внутренний рынок, он потенциально более самодостаточен, чем любая другая страна.
При этом Китай не будет отказываться ни от внешней экономической экспансии, ни от продвижения своих интересов в мире — и тут Помпео прав, он "уже находится в пределах наших границ". Вот только, какая незадача, это уже не "наши" — в смысле, западные — границы: мир перестал был американским, перестает быть западным, атлантическим. Он не станет китайским, просто в нем не останется гегемона. Ни коммунистического, ни тем более антикоммунистического — точнее, пытающегося удержать свои позиции выдуманной борьбой с коммунизмом-тоталитаризмом.
Источник: РИА Новости
