Белорусские волнения постепенно затухают: благодаря собственным бойцовским качествам и твердой поддержке со стороны Путина Александр Лукашенко сохранил власть, рассуждает колумнист РИА Новости Петр Акопов.
Конечно, недовольная этим часть белорусского общества еще будет выходить на митинги, а считающая себя победителем президентских выборов Светлана Тихановская — разъезжать по западным странам и рассказывать о необходимости передачи власти. Но Лукашенко власть и страну не отдаст: он перехватил инициативу и пообещал новые выборы после конституционной реформы.
Понятно, что в новом Основном законе будет изменен баланс между ветвями власти, но к парламентско-президентской модели Конституции 1994 года страна не вернется (против этого уже высказался и сам Лукашенко).
Скорее произойдет смягчение президентской модели власти за счет некоторого ограничения полномочий первого лица и усиления роли парламента, в том числе через влияние на правительство.
То есть на месте суперпрезидентской республики появится президентско-парламентская, что позволит не просто выпустить пар, но и дать оппозиционно настроенным гражданам свое представительство в парламенте и даже некоторое влияние на процесс управления страной.
Реальная власть все равно останется в руках Лукашенко, однако теперь ему будет важно научиться руководить куда менее авторитарно, не выдавливать недовольных в радикальную оппозицию, а работать с ними, не брать все на себя, а частично делегировать полномочия.
Если даже его помощники теперь признают, что негативно настроенных к Лукашенко граждан 20-30 процентов, то пытаться сохранить старую модель власти бессмысленно и опасно. Похоже, что белорусский президент и сам это понимает.
Глупо изображать из него диктатора — он просто хозяин своего маленького государства, которое, по сути, сам и создал.
Лукашенко стремился быть строгим, добрым и рачительным хозяином, Батькой для своего народа (точнее даже — для части нашего народа, оказавшейся на русской территории, внезапно ставшей независимой). Для одних он так и остался Батькой, а для других стал диктатором, душителем свобод и приверженцем устаревших ценностей.
Никакие внешние интриги и технологии — а они, конечно, были — не способны сами по себе вывести на улицы сотни тысяч людей. Недовольство Лукашенко было не выдуманным, а вполне реальным для большой части белорусского общества.
Не так и важно, что именно не нравилось — слишком долгое правление или экономическое положение, — важно, что в новой реальности Лукашенко придется менять свой стиль и пытаться меняться самому.
В том числе и в отношениях с Россией, но не потому, конечно, что он раньше проводил антироссийскую политику, как любят повторять некоторые наши лукаборцы.
Нет, Лукашенко был искренним союзником России и всегда выступал за братские отношения. Распад СССР был для него, как и для Владимира Путина и вообще большинства наших граждан, настоящей трагедией. Созданное по инициативе Лукашенко Союзное государство России и Беларуси не привело к полному воссоединению двух стран, но позволило сохранить максимально возможную близость двух различных по социально-экономическому укладу государств.
В 1996-м, когда был создан Союз России и Беларуси, эта разница была более чем серьезной: в России шла приватизация, включая ее самое наглое изобретение — залоговые аукционы, а в Беларуси, наоборот, всеми силами сохранялась государственная собственность.
Еще долгие годы в Беларуси боялись российских олигархов — "придут и все скупят".
Именно это было главным препятствием для сближения двух стран, но шли годы, и Россия постепенно меняла свой социально-экономический уклад. Он становился все более национальным, хотя и отличающимся от белорусского.
Бывшие олигархи в основном были поставлены на службу отечественной экономике — и этот процесс по нарастающей будет идти и дальше.
Постепенно уходит (с тяжелыми боями, да) и гедонистически-потребительская модель поведения, сдает позиции обезьянничанье перед "передовой западной цивилизацией", то есть исчезает все то, что вызывало такую неприязнь у тех русских (в том числе и в России) и белорусов, кто считал Беларусь хранителем русско-советского наследия, своеобразного неиспорченного образца русской цивилизации. Для воссоединения России и Беларуси появляются реальные основания.
При этом накануне выборов в Минске почему-то считали, что Москва хочет ослабить Лукашенко, чтобы сделать его более сговорчивым.
Из-за таких страхов и стала возможной успешная провокация украинских и американских спецслужб с 32 российскими гражданами, сотрудниками ЧВК, задержанными в Минске за десять дней до выборов.
Лукашенко поверил в то, что кто-то в России хочет устроить провокации против него: по белорусской версии, российские гости должны были участвовать в митингах протеста в Минске, провоцируя милицию на жесткий разгон и кровь.
После чего последовало бы непризнание итогов выборов со стороны Запада — и ослабленный Лукашенко пошел бы на углубление интеграции в рамках Союзного государства.
Но ведь так все в итоге и произошло — и произойдет? Да, но без всякого российского вмешательства.
Наоборот, Лукашенко сам ослабил свои позиции, сначала жестко зачистив предвыборную поляну, потом отказавшись признать реальность (то есть рост недовольства в обществе) и отказавшись от честной победы с тем большинством голосов, что у него было (показав вместо этого 80 процентов за).
А после скандала с арестом российских чевэкашников еще и начал терять поддержку общественного мнения в России.
И только столкнувшись с развернувшимися на этом фоне протестами, раскручиваемыми с помощью майданных технологий, белорусский президент осознал глубину кризиса и сумел развернуть казавшуюся многим почти безнадежной ситуацию.
Огромную роль сыграла и помощь Владимира Путина — не в виде обещанного резерва российских силовиков, а в форме предупреждения европейских лидеров не вмешиваться в белорусские дела. По-другому Россия повести себя и не могла, но для Лукашенко это стало важным напоминанием о том, кто есть кто.
Сейчас у нас звучат голоса о том, что, помогая Лукашенко, Кремль рискует репутацией России в Беларуси. Мол, теперь оппозиционно настроенные белорусы будут считать, что их президент удержал власть только благодаря Москве, и вместо обычных симпатий к России начнут проникаться неприязнью. И потом нам это аукнется — Лукашенко уйдет, а претензии к России останутся.
Но у России нет нужды выбирать между Лукашенко и Беларусью. Уникальность постсоветской ситуации в том, что никакой другой Беларуси, кроме "лукашенковской", мы не знаем.
И пробовать экспериментировать (а может, парламентская республика, а может, кто-то другой?) на братском народе Россия не собирается и не будет.
Потому что это в самом деле внутреннее дело Беларуси — у нее есть Александр Лукашенко, который руководит ей четверть века не потому, что его кто-то навязал со стороны, а потому, что он выражает интересы жителей республики. А если у все большего числа ее граждан появляются претензии к нему, то белорусы сами должны разобраться, какую форму правления они хотят.
Даже в России в разных субъектах Федерации есть разные уклады, и они объясняются не только национальными особенностями, но даже и политической ситуацией (как в Чечне). Беларусь не субъект Российской Федерации, но она часть Союзного государства.
То есть ее оборонная политика и безопасность, по сути, являются общими с Россией, ну а дальнейший ход интеграции приведет к тому, что две разделенные части единого целого станут неразделимы. Два государства одного народа — это всегда временное явление.
