ТАШКЕНТ, 30 мар — Sputnik. Запрет нырять к затонувшим кораблям и изучать их историю нанес сильный удар по исследовательской работе подводников. О том, как правительство похоронило дайвинг в Балтийском регионе, Sputnik Латвия рассказал Сергей Семенов из дайв-клуба "Посейдон".
Балтика хранит на дне множество судов- от драккаров викингов и ганзейских когов до крейсеров времен Второй мировой. Тех, кто нырял к затонувшим объектам, чтобы "прикоснуться к тайне моря", тоже хватало. Сергей Семенов и его брат Дмитрий тоже занимаются занимаются поисками кораблей. Они разыскивают их, переписываются с архивами всего мира, чтобы идентифицировать объекты. Главная цель их работы — сделать все, чтобы "корабль заговорил", ведь пока о нем нет информации — корабль молчит.
Только клуб "Посейдон" идентифицировал более десяти кораблей, узнав их историю с момента спуска с верфи до потопления: какие грузы везли, почему погибли, имена команды. На идентификацию одного корабля — с момента его обнаружения на дне (а его еще поди найди!) — нередко уходили годы.
Прощупать дно метр за метром
Част найти корабль аквалангистам помогали рыбаки в Курземе, которые рассказывали о "точках зацепа" — где и обо что рвутся снасти. Потом, выяснив примерные координаты, писали в архивы, штудировали документальную литературу с описаниями морских сражений. Когда немного "продвинулись", начали "щупать дно" современными сонарами.
Так, житель Вентспилса, известный водолаз Денис Лапин много лет искал затонувший в годы Первой мировой 110-метровый немецкий крейсер Bremen. И нашел напротив Вентспилса! Bremen шел к Риге, но подорвался на мине, такая же участь постигла и несколько его кораблей сопровождения. Денис нашел сначала один из кораблей сопровождения, а потом и сам Bremen. Переписывался с европейскими архивами, сам провел на дне множество часов, обследуя метр за метром…
Как нашли мозг "Энигмы"
Дайверам удалось раскрутить и историю корабля Nordmark. Нашли корабль по координатам, которые раздобыл аквалангист Сергей Завадский. Nordmark стоял на дне на ровном киле: корма просевшая, центральная часть в районе машинного отделения взорвана и рубка отброшена далеко в сторону, на носу — пушка, поросшая ракушками. Потом Вадим Бухарин нашел на дне рынду с надписью Nordmark и поднял ее на поверхность.
Друзья стали делать запросы в архивы, в том числе — немецкие, и получили с верфи, где строили корабль, его чертежи. Узнали о Nordmark все — даже имена команды, кто и как погиб. А потом уже Сергея Семенова ждала самая ценная находка: коробка с роторами от шифровальной машинки "Энигма" — гордости Третьего рейха.
Роторы — мозг "Энигмы", аппарата, внешне напоминавшего печатную машинку. Принцип его работы сводится к замене символов вводимого текста по таблице соответствия. Роль шифрующего узла играла комбинация роторов. Система защиты предполагала 2x10 в 145-й степени вариантов кодирования! Сам по себе ротор производил простой тип шифрования — "элемента замены". Скажем, контакт печатной машинки, отвечающий за букву "E", мог быть соединен с контактом буквы "T" на другой стороне ротора. Но при использовании нескольких роторов в связке (обычно трех) за счет их постоянного движения получалась на выходе полнейшая абракадабра. Прочесть ее могли лишь в том случае, если знали, какой именно набор роторов стоял в "Энигме" в момент передачи информации…
Если корабль погибал или его брали в плен, капитан обязан сразу уничтожить "Энигму". Капитан Nordmark взорвал "Энигму", а Семенов нашел в его каюте коробочку с комплектом роторов. Уникальная для Балтики находка!
Время, застывшее на глубине
Долго раскручивали и историю корабля Shiffbek, который лежит недалеко от Лиепаи. Он подорвался на мине во время Второй мировой: немецкое транспортное судно везло рельсы (от времени, давления на дне и течений многие теперь словно в узел завязаны!), пушки, автоматы "машин-пистоли".
Основной груз, оружие, немцы тогда подняли с затонувшего корабля, а Сергей Завадский и "посейдоновец" Сергей Коптилов нашли коробки со швейцарскими часами. Солдатам полагались простые карманные, а офицерам — наручные, знаменитых фирм Zenit, Minerva, Festa. У дайвера Семенова даже возникло желание их отреставрировать и запустить — оживить время, застывшее не глубине. Многие находки дайверы отдали в экспозицию городского музея Юрмалы: рынды, штурвалы, часы, посуду.
Запечатанная книга
Однако Семенов опасается, что музеи больше не будут пополняться находками из Балтики, история моря останется книгой, чьи страницы запечатаны политиками.
"Правительство, утвердив правила Кабинета министров N117 от 1 марта 2016 года — "Территории, закрытые для ныряния", даже не попыталось вникнуть в суть дела: что лежит на дне моря, какие объекты, где есть боеприпасы, а куда совершенно безопасно погружаться", — говорит Сергей.
"Полагаю, его авторы ограничились короткими консультациями с людьми из Министерства обороны и опирались на газетные статьи со словами "боеприпасы", "мины", "сокровища глубин". Все! Противно и вот что. Когда вооруженные силы тут в начале 1990-х только формировались, мы обучали многих аквалангистов, служивших в еще молодой армии. Мы ныряли с ними к затонувшим объектам, рассказывали все, они это фиксировали, а теперь помогли политикам написать упомянутый закон.
Дайвинг под прицелом политиков
"Сухопутные историки" утверждают, что корабли на дне представляют собою большую ценность. Какую? Хотя бы одного из официальных подводных историков-археологов покажите. Нет в Латвии такого. Ценность тот или иной корабль начинает представлять только, когда становится известна его история — в контексте всей истории Балтики", — говорит дайвер.
Во многих странах погружения к затонувшим объектам приносят огромные деньги, дайвинг — это серьезный повод посетить регион… Но в Латвии открыты лишь нескольких мало интересных для погружений зон, и за их посещение надо заплатить приличную сумму.
Человек, решивший погрузиться, должен купить у государства разрешение за 30 евро, действующее неделю. Но на Балтике погода крайне нестабильна. Плюс затраты за сопровождение инструктора к объекту, износ снаряжения, забивку баллонов воздухом и прочее. В итоге одно погружение даже по самым скромным подсчетам стоит более 100 евро, рассказывает Семенов. Словом, политики, чего хотели, того и добились: никто нырять в море будет. "Почему они не ограничились запретом нырять к объектам, где могут быть боеприпасы? Я на Балтике ныряю с 1980-х, и не помню ни одного случая, чтобы дайвер на дне подорвался на мине". — говорит "посейдоновец".
