Фильм "Стойкость": триумфальное возвращение узбекского кино в Россию

ТАШКЕНТ, 23 апр — Sputnik, Лев Рыжков.

Премьера на нервах

Московский показ нового узбекского фильма "Стойкость" вызвал у столичной публики ажиотаж. Аншлага, правда, не было, но один из самых больших залов кинотеатра "Октябрь" оказался заполнен примерно на 70%.

И действительно, интерес к кинематографии Узбекистана в Москве велик. Начиная с 40-х годов XX века и вплоть до 1991 года узбекская киношкола считалась одной из самых сильных в СССР. Но что было потом? Об этом широкой публике в России практически ничего не известно. И то, что фильм из Узбекистана все-таки приехал покорять Москву, на самом деле является знаковым событием.

Показ оказался нервным. Происходило все возможное, чтобы довести создателей до сердечного приступа. Примерно на сороковой минуте слетели титры на русском языке. А герои фильма разговаривали на узбекском и немного на каракалпакском. Английские титры, правда, остались. И вот тут возник скандал.

"Господа, а что — всех устраивает фильм без перевода?— вдруг возмутился один известный кинокритик. — Я считаю, что это неуважение. Вы находитесь в России. Потрудитесь дать титры на русском языке!" На коллегу зашикали, стали возражать, что все понятно и из английских субтитров. Но кинокритик не унимался: "Я завидую вашим познаниям в английском, но требую немедленно вернуть титры!"

Показ остановили. В зале включили свет. Техническую неисправность устраняли довольно долго — минут, наверное, двадцать. За это время в зале успела развернуться бурная дискуссия, из которой стало понятно, что придирчивой фестивальной аудитории фильм очень нравится.

После того как "Стойкость" показали до конца, московские журналисты, критики и киноведы устроили фильму настоящую овацию. И я тоже хлопал, абсолютно от души.

Библейский самурай

О чем же рассказывает фильм? Мы оказываемся в 1989 году, в глухой деревне в самом сердце Каракалпакстана. Там живет суровый аскетичный мужчина, бывший военный. Всей мебели вокруг него — стол, кровать да телевизор. Жена умерла. Сын с отцом в ссоре, не дает видеться с внуком. Главный герой теперь работает учителем физкультуры в школе. И вот у него диагностируют рак.

На этом моменте я насторожился. Показалось мне, что фильм идет к тому, что нам покажут мучительную смерть одинокого немолодого человека на фоне пустынных пейзажей. Но нет! Фильм свернул на другую, куда более интересную колею. На какую же? Да очень просто. На земле у умирающего сурового дядьки остались кое-какие дела: увидеться с внуком, провести воду в школу и отомстить подлецу.

Ну и хватит о сюжете. Скажу лишь, что в самом финале зрителей подстерегает необычайно сильный по эмоциональному накалу поворот. В прошлом героя скрыта тайна. Похоронена где-то в афганских ущельях. И она раскрывается. Притом очень красиво. Кажется, что расправляет крылья большая гордая птица.

Действия, диалоги, мотивы поступков — все прописано и показано очень четко. Артхаусных долгих зависаний нет. И не потому, что создатели не знают, что это такое. Знают, и еще как! И отсекают все лишнее, наполняя неторопливый, в общем-то, фильм энергией действия.

И ловишь себя вот на какой мысли: "До чего же красиво покидает этот мир герой фильма! Прямо как самурай!" И действительно, есть в этой истории такой вот жесткий восточный колорит. Такой вот неявный привет из Японии.

А еще напрашивается вот какая аналогия. Дело ведь происходит в последние годы СССР. Не в современности. И это, конечно, неспроста. А что это значит? Ну, наверное, то, что вместе с империей умирает и ее солдат. И неслучайно мы видим 1989 год, когда закончился вывод войск из Афганистана. А последняя война великой империи оказалась проиграна.

Особо отмечу неземной и какой-то библейской красоты пейзажи Каракалпакстана. Они придают истории такую глубину, которой никакими 3D-эффектами не достигнешь.

Ну и надо, наверное, ложку дегтя положить, чтобы совсем уж фильм не перехвалить. Придерусь, наверное, к тому, что слишком много в фильме проходок героя. Вот он выходит из дома, прикрывает дверь, командует собаке: "Сидеть", сам садится в военный уазик и уезжает. Вот этого очень много. А больше придраться и не к чему.

О пользе высоких технологий

Но вот показ закончился, и к кинокритикам вышел режиссер фильма Рашид Маликов. Он оказался улыбчивым и обаятельным человеком. В этом году ему исполняется шестьдесят. Но на вид ему лет сорок пять, не больше. Фестивальная публика немедленно принялась осыпать узбекского режиссера комплиментами. А он словно и не ожидал. Сначала улыбался как-то даже растерянно, но потом вдруг понял, что присутствует на собственном триумфе.

Рашида Маликова представил отборщик фестиваля — известный кинокритик Стас Тыркин. Заодно он рассказал, что судьба картины решилась невероятно быстро. Рашид прислал ему фильм в мессенджере "Фейсбука". Фильм Тыркину понравился, и он разослал его остальным отборщикам. И уже на следующий день режиссера обрадовали — фильм принят на конкурс. Вот так быстро в эру высоких технологий решаются вопросы, которые раньше заняли бы многие месяцы.
Разумеется, всех собравшихся интересовало, как и чем сейчас живет кинематограф Узбекистана.

"В Узбекистане сохранилась государственная система дотирования фильмов, — рассказал Рашид Маликов. — В год дотируется от 10-12 игровых художественных фильмов. Сейчас идет кардинальная перестройка на киностудии "Узбекфильм". Происходит техническое перевооружение, переход на "цифру". Это очень позитивный шаг, потому что до этого кинематографисты страдали, не знали, где обрабатывать пленку, технологии стремительно устаревали. Если после распада СССР узбекская кинематография страдала от нехватки современной аппаратуры, то сейчас, с переходом на цифру, техническое оснащение уравнялось".

Название "Стойкость" режиссер считает не самым удачным.

"Его мне навязала редактура, — рассказал режиссер. — Я хотел назвать фильм "Плато". Достаточно нейтрально. Но мне сказали: "Нет!" Я решил: пусть будет "Стойкость". Название доходчивое. Немножко, конечно, в лоб. Но тоже верное. Мне кажется, что стойкость моего героя проявляется в том, что он остается жить. Он не наложил на себя руки. А просто закончил жизнь достойно".

Каннские перспективы

После пресс-конференции я пообщался с Рашидом Маликовым. И оказалось, что он не просто знает Sputnik Узбекистан, а является его постоянным читателем.

"Я регулярно читаю Sputnik. По-моему, замечательный интернет-ресурс, — признался режиссер. — Хорошие новости, свежие. Мне всегда интересно".

Явно скромничая, Рашид Маликов рассказал о главных этапах своей творческой биографии. Для меня, например, стало откровением то, что в Узбекистане Маликов — очень известный актер.

"Когда-то давно я снялся в фильме "Дуэль под чинарой", — рассказал режиссер. — В Узбекистане он до сих пор очень популярный. Каждую неделю его показывают там по телевизору. Один-единственный фильм сделал меня знаменитым в Узбекистане. А в России никто этот фильм не видел. Поэтому говорить обо мне как об актере совершенно не приходится".

В своем фильме Маликов никого играть не стал.

"Мне совершенно не хотелось играть, — признался режиссер. — Я абсолютно не считаю, что я какой-то киногеничный. Актерство помешало бы процессу. Ну кого я мог бы сыграть? Негодяя? Можно было бы, но зачем, когда есть прекрасные актеры?"

Снять "Стойкость" помогло государство. Выделило немного, но для съемок в Каракалпакстане хватило.

"Там снимать не то что дешево. Там можно делать это практически бесплатно, — сказал Рашид Маликов. — Но Каракалпакстан — очень суровое место. Летом там +50, зимой — минус 50. Мы оказались там в разгар летней жары.

Сложнее всего нам далась финальная сцена, которую мы снимали на границе Каракалпакстана и Хорезмской области. Было шестьдесят градусов. Оператор получил тепловой удар. Я тоже получил тепловой удар. Мы все были на последнем дыхании".

Уже на следующий день после показа пошел слух, что следующую работу Рашид Маликов представит уже на Каннском фестивале.

Встретив в кулуарах создателя "Стойкости", я спросил его: правда ли это?

"Не будем загадывать так далеко, — сказал режиссер. — Работа над новым проектом еще не закончена. Совершенно точно я повезу его на Каннский кинорынок. А на фестиваль хотелось бы, но пока ничего об этом сказать не могу".