Наше все А. С. Пушкин, хоть и сам был склонен к путешествиям — за границу его не пускали, но Тифлис, Арзрум и Оренбургский край он посетил, — тем не менее описал эту людскую склонность довольно иронически:
"Им овладело беспокойство,
Охота к перемене мест
(Весьма мучительное свойство,
Немногих добровольный крест)".
Спустя два века эта охота овладела очень многими, в том числе и гражданами Российской Федерации. Достаточно вспомнить, что во время отпусков и каникул творилось в Шереметьево. Или посмотреть в архивах прежнее авиарасписание — десять рейсов в Париж, столько же во Франкфурт, etc. Теперь зараза покончила с этим мучительным свойством. Нынешнее положение дел можно сравнить даже не с временами железного занавеса, когда что-то же ездило и летало, но скорее с военным временем.
Но россияне по преимуществу оптимисты — "Минует печальное время, мы снова обнимем друг друга", etc. По крайней мере, соцопросы показывают такую картину настроений.
Однако официальный представитель МИД России М. В. Захарова стремится вразумить беспокойных россиян. Она выступила не то чтобы совсем уж с дантовским "Lasciat' ogni speranza", но где-то на этой линии: "Поездки, перемещения в прежнем объеме не восстановятся никогда. Это стало настолько доступно для огромного количества людей, что больше не может существовать в том виде, в каком существовало долгие годы".
Спору нет. Еще до всякой заразы перегретость туристической отрасли была очевидна. Особенно в Европе. Рим, Венеция, Барселона начали предпринимать меры по ограничению числа туристов, все сметающих на своем пути, как панургово стадо. Зрелище несметных толп на паперти Нотр-Дама (еще до пожара) тоже поражало. Что не в последнюю очередь объяснялось высокой (относительно, конечно, совсем уже бедняков это не касалось) доступностью загранпоездок. Авиадискаунтеры, дешевый интернет-съем квартир, etc. привели к тому, что загранпоездка, если хочется, то и в кредит стала добровольным крестом очень многих.
Но вряд ли стоило так горячиться. То, что весь МИД был в мыле, понятно, какие-то меры на будущее — например, страховка на случай эвакуации — наверное, нужны, но чрезмерная горячность не так уж необходима. Публика тоже взвинчена, друзья народа тут же поспешили воскликнуть: "Вот оно! Вот оно! Железный занавес нам готовят!" Тогда как ограничение поездок произойдет само собой, без всяких свирепых мер власти в области визовой политики. И у МИД, и у МВД, и у ФСБ будет полное алиби.
Ибо, во-первых, многие страны — шенгенские, например — сами не знают, когда будут открыты границы. Но судя по высказываниям тамошних начальников, не так скоро. Оптимисты говорят про август, пессимисты — про следующий. Туристические страны вроде Италии, конечно, будут бедствовать, но это уже не наша забота.
В-третьих, говорят о новых правилах полетов. Все пассажиры должны быть в масках все время полета, а до Парижа — четыре часа плюс еще время до вылета и после прилета, т. е. как бы не семь часов и более. Не всякому понравится. А предлагаемая социальная дистанция в салоне самолета означает уменьшение числа мест как минимум на треть. С соответствующим увеличением цены билета. Авиакомпании не филантропы.
И наконец, самое для граждан РФ значимое — совсем непонятно, каким будет уровень доходов по итогам заразы. А равно и курс валюты. Не исключено, что валютный занавес будет сильным препятствием для разъездов.
Так что все произойлет само, и говорить о том, что негоже так много ездить, это как в голодном крае рассказывать о вреде обжорства. "Ты говоришь дело, но не по делу".
Хотя это и печально.
Девятого июня 1916 года французский посол в Петрограде Морис Палеолог писал в дневнике: "До войны врожденная склонность русских к странствиям периодически толкала их на Запад. Большая часть как высшего общества, так и интеллигенции, по делу или без дела, но постоянно, иногда подолгу, общалась с европейской цивилизацией. Но вот уже два года, как русские заперты в своей стране, как им приходится вариться в собственном соку. Они лишены подбодряющего и успокаивающего сродства, за которым они отправлялись раньше на Запад, и это в такую пору, когда оно им всего нужнее. Известно, что для страдающих нервами, склонных к подавленности, необходимы развлечения; особенно полезны и поддерживают путешествия, которые дают толчок их деятельности, их вниманию. Поэтому я нисколько не удивляюсь, видя вокруг себя многих людей, раньше казавшихся мне совершенно здоровыми, а теперь страдающими утомлением, меланхолией и нервностью, несвязностью мыслей, болезненною легковерностью, суеверным и разъедающим пессимизмом".
К словам дипломата надо добавить еще одно соображение. Массовые загранпоездки в последние годы чрезвычайно способствовали протрезвлению общества. Невозможно было представить истовую веру времен железного занавеса (да и перестройки) в то, что Запад — это обитель блаженных, где растут золотые груши на вербе и всяк имеет стереофонический унитаз.
Но сейчас вновь явился перестроечный симптом. Известный чуткостью к запросам публики киберактивист Дудь выпустил ролик про рай, называемый также Кремниевой долиной. Где сплошные творческие чудеса, а тамошние обитатели купаются в золоте (вариант: в биткойнах). Тридцати лет словно не бывало, и аудитория Дудя так же невинна, как в кипучую эпоху перестройки: "Ах, Америка — это страна, где гуляют и пьют без закуски".
Говоря о том, что надо умерить прыть в поездках (надо, надо, куда ж деваться), следует учесть большое мифогенное действие самоизоляции. А мифология жителей третьего мира вряд ли столь полезна.
Источник: РИА Новости
