ТАШКЕНТ, 27 июн — Sputnik, Лев Рыжков. Корреспондент Sputnik Лев Рыжков посмотрел фильм и узнал историю его создания, которая сопоставима по увлекательности с самой картиной.
Аристократия, богатыри и грибные люди
Что я ожидал увидеть? А что вы сами можете предположить, услышав название "Мешок без дна"? Боевик это? Вряд ли. И не ужасы, и не мелодрама — про мешок-то. Скорее, казалось автору этих строк, будет что-то восточное. Сказка с минаретами, мудрецами и непередаваемым, как сладкий рахат-лукум, восточным колоритом. А что? Умная сказка в духе Ходжи Насреддина вполне закономерна в качестве opus magnum большого мастера из Ташкента.
Начнем с того, что изображение на экране оказалось черно-белым. А действие началось в некоем дворце — примерно так на излете XIX века. Блещут роскошью залы, стоят в чехлах стулья — не исключено, что и мастера Гамбса. На этих стульях сидят юные офицеры, и один из них наяривает пальцами по чехлу, как по воображаемой клавиатуре, какую-то "Аппассионату".
Входят две дамы в кринолинах. Одна из них — Светлана Немоляева. Вторая — кто-то вроде великой княгини. И вот великая княгиня предупреждает: князя не волновать, он нервничает. И чтоб без убийств! А то была предыдущая чтица — так она накидала трупов, и за каждый заломила по пятьдесят рублей. Пришлось ее уволить. "Ну, что вы! — говорит чтица в исполнении Светланы Немоляевой. — Убийство будет всего одно. За ту же цену".
А потом мы оказываемся на какой-то лужайке. Под деревом лежит тело молодого человека. В груди — стрела. На щеке — вырезана буква "Y". Мимо проходит витязь. Вот реальный такой древнерусский витязь — в шлеме-шишаке, в кольчуге. Видит тело. Останавливается. Потом вдруг — раз! — и начинает гонять пинками человека-гриба. А у гриба у этого дома — дети-грибочки и сокровища, неизвестно откуда взявшиеся.
Потом оказывается, что про витязей и грибов-гуманоидов — это Светлана Немоляева читает рассказ князю-алкоголику.
А на лужайке дело разворачивается каким-то своим очень странным чередом. Витязь устраивает расследование. Задействует прекрасную царевну в кокошнике, Бабку-Ёжку, калик перехожих. Кто-то из них врет, как сивый мерин. И вроде бы сказка перед нами, но какая-то недобрая. Не то, к чему с детства привыкли.
И вдруг я понял, что все это мне напоминает.
Дальний родственник "Великолепной семерки"
"Это же Акутагава Рюноскэ! — сообразил я. — Классик японской литературы. А экранизировали его знаменитую новеллу "В чаще"!". Забегая вперед, скажу, что так оно и оказалось.
Дальше интересней. Сюжет, как то часто бывает, утянули в Голливуд. Там переработали, переосмыслили. И появился фильм "Великолепная семерка". Из которого, в свою очередь, выросло несколько римейков. А апофеозом сюжета — уже неузнаваемого — стала "Омерзительная восьмерка" Квентина Тарантино, закрывшая тему детективов-самураев талантливым постмодернистским глумом.
В общем, вот от какого витиеватого древа отпочковался "Мешок без дна". Но отпочковался, заметим, сразу от корней, не от "семерок-восьмерок" — от литературного первоисточника.
Добавлю, что Акутагава — не единственный источник. Есть и русские народные сказки. И "Тысяча и одна ночь" — тоже есть. Это достаточно известный сюжет о бездонном мешке, который незадачливый купец приволок на ярмарку, а его украл мошенник. Купец кричит: "Отдай! Он мой!". "А чем докажешь?" — огрызается жулик. И действительно — чем? Если бездонный мешок материализует все, что ни пожелаешь. Это, наверное, самая парадоксальная и абсурдистская сказка цикла "Тысяча и одна ночь".
А в целом сюжет напоминает узбекский ковер тонкой работы. Основа этого ковра — русский фольклор, лешие, богатыри, бабки-ёжки. Орнамент — "Тысяча и одна ночь". А сюжетные узоры — уже японец Акутагава Рюноскэ. Такой вот интернациональный ковер.
По воздействию — это примерно как Дэвид Линч. Но роднее, добрее. И не столько психоделические ребусы перед нами, сколько копилка парадоксов, рассыпанные щедрой рукой зерна мудрости.
Фильм-долгострой
Просмотр публику озадачил. Конечно, киношники на фестивале видели всякое, но даже эти люди, которых трудно чем-то удивить, были в некотором недоумении. Поэтому пресс-конференция Рустама Хамдамова происходила фактически при аншлаге. Журналисты тянули руки, вскакивали с мест.
"Картина получилась просто, — рассказал Хамдамов. — Для Госкино нужно было написать сценарий фильма для детей. И я переписал под детскую сказку новеллу Акутагавы Рюноскэ. Название "Мешок без дна" — очень подходит по смыслу. Светлана Владимировна читает сказку № 295 из "Тысячи и одной ночи", которая называется "Бездонный мешок". Но смысл, конечно, шире, потому что героиня отвечает на много вопросов. И получается, что дна у этих вопросов нет".
Сам фильм снимался больше пяти лет. За это время сменилось множество операторов и звукорежиссеров.
Дворцовые сцены снимали в Санкт-Петербурге. Это — заброшенный дворец в промышленной зоне. По словам режиссера, в очереди на съемки в его интерьерах стояло двенадцать съемочных групп. "И все не могли дождаться, когда же мы уйдем оттуда", — добавил Хамдамов.
В общем, констатируем: фильм получился глубокий, загадочный и, возможно, самый необычный в конкурсной программе. Так что стоит, пожалуй, подержать за него кулачки.
Подписывайтесь на канал Sputnik Узбекистан в Telegram, чтобы быть в курсе последних событий, происходящих в стране и мире.
