Накануне ВМС США сообщили об инциденте, во время которого военный корабль другой страны провел "небезопасный и непрофессиональный маневр" рядом с американским эсминцем USS Decatur, приблизившись к нему на 41 метр, в результате чего американскому судну пришлось уклониться от столкновения.
В этой новости не было бы ничего необычного, если бы она касалась России. Подобные стычки между российскими и натовскими военными — и на воде, и в воздухе — случаются настолько регулярно, что стали уже нормой. Однако на этот раз дело происходило в Южно-Китайском море и пожаловались американцы на китайский военный корабль Luyang, пишет обозреватель РИА Новости.
Данное событие — в отличие от происшествий с участием России — заслуживает особого внимания, и неспроста. Это едва ли не первый такой случай для китайской армии в настоящий период. А в сочетании с недавней новостью о том, что Пекин отказал американскому универсальному десантному кораблю в возможности зайти в порт Гонконга, картина приобретает особую яркость.
Чтобы осознать значение произошедшего, необходимо быть в курсе двойственности китайской ситуации в военной сфере.
С одной стороны, армия КНР в разнообразных мировых рейтингах занимает обычно третье, а иногда даже второе место, уверенно конкурируя с США и Россией. Это вполне заслуженно, учитывая колоссальные усилия и ресурсы, вливаемые китайским руководством в вооруженные силы страны.
С другой стороны, понять, чего на самом деле стоит любая армия, можно, только увидев ее в деле. А вот с этим у китайских ВС не очень хорошо, поскольку примеров их работы мир довольно давно не видел. Вернее, мир видел, как многие годы Пекин последовательно уклонялся от ситуаций с напряженной военной составляющей, избегая конфронтации.
В результате даже появился целый жанр доморощенного политического психоанализа, который объяснял подобную осторожность КНР психологической травмой, сформировавшейся в результате многочисленных неудачных военных кампаний. В общем, отказ китайского руководства от проверки собственной обновленной и "накачанной" армии в боевых и приближенных к боевым условиях ряд военных экспертов списывают на страх новых неудач и нехватку политической воли для использования вооруженных сил.
В глобальных экономических и политических возможностях Китая сомнений ни у кого нет. Однако государство не может претендовать на статус сверхдержавы и глобальное доминирование, если у него не работают инструменты военной силы, к которым рано или поздно приходится прибегать абсолютно всем странам, обладающим серьезными амбициями на международной арене. Уклонение Пекина от военной конфронтации в любых формах позволяло выдвигать версии, что, несмотря на все свое политико-экономическое могущество, он рискует так и остаться на вторых ролях, не достигнув вершины мировой гегемонии.
Среди прочего, подтверждение этого "диагноза" видели в процессах в Южно-Китайском море, где китайским военным уже много лет постоянно бросают вызов американские. Суть происходящего хорошо известна — речь о многолетнем территориальном споре КНР с соседями. Пекин претендует на доминирующее положение в море и для укрепления позиций расширяет площадь нескольких рифов с помощью насыпей, не позволяя иностранным судам приближаться к ним.
Это, разумеется, не вызывает восторга у соседей, но наибольшую активность в противодействии проявляют США, которые воспринимают позицию Китая как подрыв собственной гегемонии в регионе. В результате в последние годы привычными стали новости, что тот или иной американский военный корабль приблизился к спорным островам, из-за чего Китай выразил официальный протест и потребовал прекратить провокации.
Неудивительно, что в конце концов данная позиция Пекина стала восприниматься многими как признание слабости: если на спорную территорию, над которой вы утверждаете свой суверенитет, вторгаются иностранные военные, а вы ограничиваетесь официальным выражением возмущения по этому поводу, закономерно возникают сомнения, насколько реален этот суверенитет и — что даже важнее — насколько реальны возможности вашей армии.
Именно поэтому так значим свежий инцидент, когда китайский военный корабль буквально "вытолкал" американский эсминец из спорных вод, показав тем самым, кто в доме хозяин, и дополнив привычную дипломатическую риторику Пекина весомым военным аргументом. А то, что американцам пришлось уступить и сменить курс, недвусмысленно свидетельствует: китайские военные были настроены крайне серьезно.
Таким образом, раскручивающееся противостояние США и Китая получило военную составляющую, в которой Пекин перестал пассивно уклоняться от конфликта, начав демонстрировать куда больше жесткости и готовность использовать силу для отстаивания своей позиции. Это прозрачно намекает всем доморощенным китаистам и военным экспертам, что дело было не в страхах и не в отсутствии политической воли у руководства КНР перед военной конфронтацией, а скорее в традиционном китайском подходе, подразумевающем всестороннюю тщательную подготовку перед дракой.
